Повесть о Тверском Отроче монастыре (старая орфография). Лихачев Д.С. Великое наследие. "Повесть о Тверском отроче монастыре"

ПОВЕСТЬ О ТВЕРСКОМ ОТРОЧЕ МОНАСТЫРЕ

ЛЪта мироздания 6773-го, а от рожества Христова 1265 года составленъ бысть Отрочь монастырь тщанием и рачением великаго князя Ярослава Ярославича Тферскаго и великия княгини богомудрыя Ксении по совокуплении ихъ законнаго брака в четвертое лЪто по прошению и молению любимаго его отрока Григориа, а во иноческом чину Гуриа.

О ЗАЧАТИИ ОТРОЧА МОНАСТЫРЯ

В лЪто великаго князя Ярослава Ярославича Тферскаго, бысть у сего великаго князя отрокъ, именемъ Григорий, иже пред нимъ всегда предстояше и бЪ ему любимъ зЪло и веренъ во всемъ; и тако великий князь посылаше его по селом своим, да собираетъ ему повелЪнная. Случися же тому отроку быти в селЪ, нарицаемомъ Едимоново, и ту обита у церковнаго понамаря, именем Афанасия, и узрЪ у него дщерь его, девицу, именем Ксению, велми красну, и начатъ мыслити в себЪ, да оженится ею. И бояся князя своего, да некогда прииметъ от него великий гнЪвъ, и велми печаленъ бысть о семъ, возлюби бо ю зЪло, и не повЪда мысли своея никому от друговъ своихъ, но в себЪ размышляше, да како бы ему улучити желаемое. Случися же наединЪ со отцемъ ея Афанасиемъ, начатъ ему глаголати, да вдастъ за него дщерь свою и обЪщается ему во всемъ помогати. Отецъ же ея велми удивися о сем: «Да како у таковаго великаго князя имать предстояти всегда пред лицем его, и тако ли вЪщаетъ мне о семъ?» И не вЪдяше, что ему отвЪщати противу словесъ его. Шедъ убо Афанасий, вопроси о семъ жены своея и дщери, сказа имъ подробну; дщерь же его, исполненна духа святаго, возглагола отцу своему сице: «Отче мой! сотвори ему вся сия, елика онъ тебЪ обЪщася, положи на волю его, богу бо тако изволившу, и сие да будетъ».

Бяше бо девица сия благочестива и кротка, смиренна и весела, и разум имЪя великъ зЪло, и хождаше во всЪхъ заповЪдехъ господнихъ, и почиташе родители своя зЪло, и повинуяся има во всемъ, от младых ногтей Христа возлюбила и послЪдуя ему, слышаше бо от отца своего святое писание и внимаше прилЪжно всЪмъ сердцемъ своимъ.

Отрок же наипаче того уязвися любовию и прилЪжно о семъ вЪщает отцу ея, да не устрашается: «Азъ бо ти во всемъ имаюся и князя умолю во всемъ, ты же не бойся». И тако совЪщастася во всем, и быти в томъ селЪ браку, и вЪнчатися в церкви святаго великомученика Димитриа Селунскаго, и жити ту, даже великий князь повелитъ. И тако повелЪнная великаго князя исполни вся, яже повелЪна быша, и возвратися во градъ Тферь с радостию и дивляшеся в себЪ велми, яко нигдЪ таковыя обрЪте девицы, и не повЪда сего никому.

Отроковица же послЪ его рече отцу своему и матери: «Господие мои! не дивитеся о сем, что вам обЪщался сей отрокъ, онъ бо тако совЪща, но богъ свое строить: не сей бо мнЪ будетъ супругъ, но той, его же богъ мнЪ подастъ». Родители же ея о семъ велми дивистася, что рече к ним дщерь ихъ.

Предиреченный же отрокъ той, усмотря время благополучное, и припаде к ногама великаго князя, и молитъ его со многими слезами, и возвЪщаетъ ему свою мысль, да сочетается законному браку, яко ему годно бысть, красоту и возрастъ девицы оныя изъявляетъ. Князь же великий, сия от него слышав, рече ему: «Аще восхотЪлъ еси женитися, да поимЪши ce 6Ъ жену от велможъ богатых, а не от простыхъ людей, и не богатых, и худЪиших, и безотечественныхъ, да не будеши в поношении и уничижении от своихъ родителей, и от боляръ и друговъ, и от всЪхъ ненавидим будеши, и от мене удален стыда ради моего». Однако на многи дни отрокъ моляше прилЪжно великаго князя, да повелитъ ему желание свое исполнити и тамо жити. И тако великий князь наединЪ его увЪщаваетъ и вопрошаетъ о семъ подробну, чего ради тако восхотЪ. Онъ же все исповЪда великому князю обЪщание свое, яко же тамо обЪщася.

Князь же великий Ярославъ Ярославичь по прошению его повелЪваетъ всему быть, яко же ему годно и потребно, и насадъ изготовити, и вся воли его потребная, и люди ему тамо готовы быть имЪютъ, елико годно будетъ на послужение отроку, когда приспЪетъ время обручению и вЪнчанию его, и отпущаетъ его в насадЪ по ВолгЪ рЪкЪ, бЪ бо то село близъ Волги стояй, а кони ему обЪщаваетъ прислати за ним вскорости по брегу.

Отрок же с радостию поклонися великому князю и поиде в насаде по ВолгЪ рЪкЪ со всЪми посланными с нимъ.

Наутрие же великий князь повелЪ готовити себЪ коня и всему своему сигклиту, яко же угодно великому князю, соколы и псы, да, Ъдучи, ловы дЪетъ; в ту бо нощъ великий князь сонъ видЪлъ, якобы быти в полЪ на ловЪхъ и пускати своя соколы на птицы; егда же пусти великий князь любимаго своего сокола на птичье стадо, той же соколъ, все стадо птицъ разогнавъ, поималъ голубицу, красотою зЪло сияющу, паче злата, и принесе ему в нЪдра; и возбнувъ князь от сна своего и много разъмышляше в себЪ, да что сие будетъ, и не повЪда сна того никому, токмо повелЪ с собою на ловъ вся птицы взяти; и тако великий князь поиде в ту же страну, идЪ же отрокъ, ловы дЪюще, тЪшася. БЪ же великий князь безбраченъ и младъ, яко двадесяти лЪтъ, еще ему не достигшу возраста своего.

Той же отрокъ, егда прииде в насадЪ по рЪкЪ, и приста у брега, ожидающе коней от князя, и посла вЪстники своя къ девицЪ, да вся готова будутъ, яко же есть обычай брачнымъ.

Девица же присланнымъ рече: «ВозвЪстите отроку, даже помЪдлЪетъ тамо, дондеже сама вЪсть пришлю к нему, какъ вся изготована будутъ, понеже бо нам от него о приходЪ его въсти не было». ВЪстницы же его, пришедше, повЪдаша ему о всемъ, еже имъ повелЪно бысть от девицы возвЪстити: провидЪ бо она великаго князя приход к себЪ, рече родителем своим: «Яко уже сватъ мой приЪхалъ, а жених мой не бывалъ еще, но уже будетъ, яко в полЪ тЪшится и замЪдлилъ тамо, но пождемъ его немногое время, даже приЪдетъ к нам»,- а о имени его никому от сродниковъ своих не повЪда, но токмо готовяше ему честныя дары, яже сама строяше; сродницы же ея велми о семъ дивляхуся, а того жениха ея не вЪдяху, но токмо она едина.

Князь же великий села того не знаяше, но восхотЪ тамо быти наутрие или на другий день и да видитъ своего отрока оженившагося; и тако обначева на ловЪ, бяше бо село то от града Твери четыредесять поприщъ. В нощи же той видЪ сонъ прежний и наипаче разъмышляше в себЪ, что будетъ сие видЪние, наутрие же по обычаю своему ловы дЪяше.

Отрок же той, не дождався вЪсти ни коней, помысли в себе: «Яко аще государь мой великий князь раздумает и пошлетъ по мене, и велитъ возвратитися вспять, азъ же своего желаннаго не получилъ». И тако вскорЪ поиде во дворъ той, идЪ же девица та, и по чину своему все изготовавше. И тако сЪдоста вкупЪ на мЪсто свое, яко же быти вскорЪ вЪнчанию ихъ, отрок же повелЪваше по скору вся строити и дары разносити.

Девица же рече отроку: «Не вели спЪшити ничемъ, да еще у меня будетъ гость незванной, а лучше всЪхъ и званных гостей».

Великий же князь в то время близъ бЪ села того, и увидЪ стадо лебедей на ВолгЪ рекЪ, и тако повелЪ пустити вся своя птицы, соколы и ястребы, пусти же и сокола своего любимаго и поимаше много лебедей. Той же соколъ великаго князя, заигрався, ударися лЪтЪти на село то; великий же князь погна за нимъ и приЪхалъ в село то борзо, забывъ вся; соколъ же сяде на церкви святаго великомученика Димитрия Селунскаго; князь же повелЪ своимъ вопросити про село, чие есть. Селяня же повЪдаху, яко село то великаго князя Ярослава Ярославича Тферскаго, а церковь святаго великомученика Димитриа Селунскаго. В то же время множеству народа сошедшуся смотрЪти, яко уже к вЪнчанию хотятъ итти. Князь же, сия слышавъ от поселянъ, повелЪ своимъ сокола своего манити;

соколъ же той никако же думаше слЪтЪти к ним, но крилома своима поправливаяся и чистяшеся; сам же великий князь поиде на дворъ, идЪ же бЪ отрокъ его, в дорожномъ своемъ платье, не на то бо приЪхалъ, но богу тако изволившу. Людие же, видЪвше князя, не знаяху его, мняху бо его с конми и с потЪхами к жениху приЪхавша, и не встрЪтиша его никто же.

Девица же рече всЪмъ ту съдящимъ: «Востаните вси и изыдите во стрЪтение своего великаго князя, а моего жениха»,- они же дивляхуся.

Великий же князь вниде в храмину, идЪ же бяху отрокъ и девица сЪдяще, всЪмъ же воставшимъ и поклоншимся великому князю, им же не вЪдущим пришествия его и прощения просящим, князь же повелЪ имъ сЪсти, да видитъ жениха и невЪсту.

Девица же в то время рече отроку: «Изыди ты от мене и даждь мЪсто князю своему, онъ бо тебЪ болши и женихъ мой, а ты былъ сватъ мой».

Великий же князь узрЪ ту девицу зЪло прекрасну, и аки бы лучамъ от лица ея сияющимъ, и рече великий князь отроку своему Григорию: «Изыди ты отсюду и изыщи ты себЪ иную невЪсту, идЪ же хощеши, а сия невЪста бысть мнЪ угодна, а не тебЪ»,- возгорЪся бо сердцемъ и смятеся мыслию.

Отрок же из мЪста изыде повелЪниемъ его; великий же князь поимЪ девицу за руку и поидоста в церковь святаго великомученика Димитрия Селунскаго, и сотвориша обручение и цЪлование о ХристЪ, яко же подобаетъ, потом же и вЪнчастася в той же день; и тако бысть велия радость у великаго князя той день до вечера, бяше бо лЪтомъ, и селянъ повелЪ покоити день и нощъ. Идущу же великому князю послЪ вЪнчания от церкви ко двору, тогда оный соколъ его любимый видЪ, господина своего, идуща с супругою своею, сидя на церкви, начатъ трепетатися, якобы веселяся и позирая на князя. Князь же вопроси своих соколников: «СлЪтЪлъ ли к вам соколъ или нЪтъ?» Они же повЪдаша ему: «Не лЪтитъ с церкви». Князь же, возрЪвъ на него, кликнулъ его своим гласомъ, соколъ же скоро прилЪте к великому князю, и сяде ему на деснЪй его руцЪ, и позирая на обоихъ, на князя и на княгиню. Великий же князь отдаде его соколнику. Отрок же той великою кручиною одержим бысть, и ни яде, и ни пия. Великий же князь велми его любляше и жа-ловаше, наипаче же ему не веляше держатися тоя кручины, и сказа ему сны своя, яко же видЪхъ во снЪ, тако и збысться божиимъ изволениемъ.

Отрок же той в нощи положилъ мысль свою на бога и на пречистую богоматерь, да яко же восхотятъ къ которому пути, тако и наставят; и снем с себя княжее платье и порты, и купи себЪ иное платье, крестьянское, и одеяся в него, и утаися от всЪхъ своих, и изыде из села того, никому же о сем не вЪдущу, и поиде лЪсом, незнаемо куды.

Наутрие же великий князь того отрока воспомянув, что его у себя не видитъ, и повелЪ своим боляром, да пришлютъ его к нему; они же поискавше его много и не обрЪтоша нигдЪ, токмо платье его видЪша, и великому князю возвЪстиша о немъ. Князь же великий о немъ велми печаленъ бысть, и повелЪ искати его сюду и сюду, по рЪкЪ и в кладезяхъ, бояся того, чтоб самъ себя не предалъ губителной и безвременной смерти; и нигдЪ его не обрЪтоша, но токмо той селянинъ повЪда, что, де, купилъ у меня платье вЪтхое, и не велЪлъ о томъ никому повЪдати, и поиде в пустыню.

Великий же князь повелЪ его искати по лЪсамъ, и по дебрямъ, и по пустыням, да гдЪ его обрящутъ и приведутъ его; и многие леса, и дебри, и пустыни обыдоша, и нигдЪб его не обрЪтоша, бог бо его храняше. И пребысть ту великий князь даже до трехъ дней.

Великая же княгиня его Ксения вся возвЪсти бывшая великому князю Ярославу Ярославичю о себЪ и о отрокЪ, яже напреди писана суть.

Великий же князь велми печаленъ бысть об отрокЪ своемъ, глаголаше бо: «Яко азъ повиненъ есмь смерти его». Княгиня же его Ксения печалитися ему всячески не велитъ и глаголетъ великому князю: «Богу убо тако изволившу быть мнЪ с тобою в совокуплении; аще бы не божиимъ повелЪниемъ, как бы было мощно тебЪ, великому князю, к нашей нищетЪ приЪхати и пояти мя за себя. Ты же не печалися о семъ, но иди с миромъ во град свой и мене пойми с собою, ничего не бойся». Великий же князь велми печаленъ бысть, воздохнувъ, прослезися и воспомяну своя глаголы: «Яже глагола ко отроку своему Григорию, тое на мнЪ собысться, а его уже отнынЪ не увижу». И возложи свою печаль на бога и на пречистую его богоматерь. И отпусти свою великую княгиню в насаде и боляръ своихъ, иже были со отрокомъ, во град Тферь, и повелЪ великий князь боляром своим, да берегутъ великую княгиню его и покланяются ей и слушаютъ во всемъ. Сам же великий князь, по-прежнему, поЪхалъ берегомъ, дЪюще потЪхи своя и ловы; и прииде во градъ Тферь прежде княгини своея. Егда же прииде и великая княгиня его Ксения ко граду Тфери, великий князь повелЪ боляромъ своим и з болярынями, и своимъ дворовымъ, и всему граду, да выдутъ на встрЪтение великия княгини и з женами своими. Вси же, слышавше от великаго князя, с радостию изыдоша, весь град, мужи и жены, и младенцы, от мала даже и до велика, з дароношениемъ, и срЪтоша ея на брезЪ у церкви архаггела Михаила. Егда же прииде ко граду Тфери, великий князь посла всЪхъ боляръ с корЪтами, и тако с великою честию срЪтоша ю и поклонишася ей; и вси, зряще красоту ея, велми чудишася: «Яко нигдЪ же видЪхомъ очима нашима или слышахомъ слухом нашимъ таковую жену благообразну и свЪтящуся, аки солнце во многихъ звЪздахъ, яко же сию великую княгиню, сияющу во многих женахъ сего града паче луны и звЪздъ многихъ». И провождаше ю во град Тферь с радостию великою и з дарами многими на дворъ великаго князя. И бысть во градЪ радость и веселие велие, и бысть у великаго князя пирова-ние на многи дни всякому чину от мала даже и до велика.

Предиреченнаго же отрока не 6Ъ слухом слышати на много время. Божиимъ же промысломъ той отрокъ прииде на рЪку, зовомую Тферцу, от града Тфери пять на десять поприщъ, на мЪсто боровое, и ту вселися на лесу, и хижу себЪ постави, и часовню на том мЪстЪ, и назнаменова, гдЪ быти церкви во имя пресвятыя богородицы, честнаго и славнаго ея Рожества. И ту пребысть немногое время и наидоша его ту близъ живущие людие, хождаху бо по лЪсу потребы ради своея, и вопрошаху его, глаголюще: «Откуду ты сюду пришелъ еси, и какъ тебя зовутъ, и кто тебЪ велЪлъ тутъ вселитися в нашемъ мЪстЪ?» Отрок же имъ не отвЪща ничто же, но токмо имъ кланяшеся, и тако от него отъидоша восвояси. Он же ту мало пребысть и от того мЪста отъиде, и хотяше отъитти от града подалЪе, понеже увЪда от пришедшихъ к нему людей, яко близъ есть градъ. Божиимъ же изволениемъ прииде близъ града Тфери по той же рЪкЪ ТферцЪ на устье, и вышед на рЪку Волгу, и позна, яко град Тферь есть, ибо знаемъ ему бЪ, и возвратися в лесъ той, и избра себЪ мЪсто немного вдалЪе от Волги на ТферцЪ и начатъ молитися пресвятЪй богородицЪ, да явитъ ему про мЪсто сие. В нощи же той возляже опочинути и в сонъ тонокъ свЪденъ бысть, и видитъ на томъ мЪстЪ аки полЪ чистое и великое зЪло и свЪтъ великий, яко нЪкую лучу божественную сияющу. И воспрянувъ от сна, и мышляше в себЪ, да что сие будетъ знамение, и тако моляшеся Спасу и пресвятЪй владычицЪ, богородицЪ, да явитъ ему вЪщъ сию. В ту же нощъ паки явися ему пресвятая богородица и повелЪваетъ ему воздвигнути церковь во имя честнаго и славнаго ея Успения и указа ему мЪсто, и рече: «Хощетъ бо богъ прославити сие мЪсто и роспространити его, и будетъ обитель велия; ты же иди с миромъ во градъ ко князю своему, и той помощник тебЪ будетъ во всемъ и прошение твое исполнитъ. Ты же, егда вся совершиши и монастырь сей исправиши, немногое время будеши ту жити и изыдеши от жития сего к богу». И тако воспрянувъ от сна своего, и велми ужасеся о видЪнии томъ, и размышляше в себЪ яко: «Аще отъиду от сего мЪста, боюся явления сего и показания мЪсту. Яко господеви годно, тако и будетъ». И помысли в себЪ, глаголя: «Аще ли же пойду к великому князю и увЪщати меня станетъ, однако не хощу в домЪ его быти». Сие же ему мыслящу, абие приидоша в той часъ в оный лесъ нЪкия ради потребы мужие княжий звЪрей ради. Отрок же позна ихъ и прикрыся от нихъ, они же видЪвше крестъ и хижу и удивишася зЪло, и глаголаху другъ ко другу, яко есть человекъ тутъ живяй. И тако начаша искати, и обрЪтоша его, и познаша: «Яко той есть отрок князя нашего». И пришедше к нему, и поклонишася ему, и возрадовашася о немъ радостию великою, той бо отрокъ по пустыни хождаше три лЪта и вящше, и не видЪ его никто же, и 6Ъ питаемъ:

богомъ. И тако вземше его с собою и вЪдоша ко князю и сказаша ему вся яко: «Великий князь печаленъ бысть зЪло о тебЪ и донынЪ, аще же увидитъ тя жива и здрава, возрадуется о тебЪ радостию великою». Онъ же, сия слыша от нихъ, с веселиемъ идяше с ними. Егда же прииде во дворъ великаго князя и вси узрЪвши его, возрадовашася велми о немъ и прославиша бога, и возвЪстиша о немъ великому князю. Князь же повелЪ ввести его в верхния палаты, и видЪ отрока своего, и возрадовася велми, и похвали бога. Он же поклонися великому князю и рече: «Прости мя, господине мой великий княже, яко согрЪших пред тобою, опечалихъ бо тя зЪло». И рече к нему великий князь: «Како тя господь богь хранит до сего дне и времени?» И облобызавъ его. Он же поклонися до земли и рече: «Прости мя, господине мой великий княже, яко согрЪшихъ пред тобою». И исповЪда вся о себЪ по ряду, како изыде от него, и како богъ привЪде до сего мЪста. Князь же о сем велми удивися и прослави бога, и повелЪ своим предстоящим, да дадутъ ему всю его первую одежду, и да будетъ в первом своем чину. Он же со смирениемъ рече: «Господине мой великий княже, я не того ради приидохъ к тебЪ, но да ты от печали свободишися и прошения моего да не презъриши: молю тя и прошу, да повелиши то мЪсто разчистити»,- и вся повЪда великому князю, како ту прииде, и како явилася ему пресвятая богородица со святителемъ Петромъ митрополитомъ московским и мЪсто показа, идЪ же быти церкви во имя пресвятыя богородицы, честнаго и славнаго ея Успения; и вся ему сказа о себЪ по ряду. Князь же, воздохнувъ велми, и прослезися и отрока похвали, яко таковаго страшнаго видЪния сподобися, и обЪщася во всемъ помогати мЪсту тому до совершения; и бесЪдова с ним многое время, и повелЪ предстоящим пред ним поставити трапезу, да вкуситъ брашна; он же вкуси малую часть хлЪба и воды, а иной же пищи отнюдь не прикоснуся. Великий же князь повелЪ по воли его быти и тако отпусти его с миромъ, идЪ же онъ восхощетъ. Отрок же отъиде на мЪсто свое и по обычаю своему моляшеся богу и пресвятЪй владычицЪ богородицЪ, и на помощъ ея призываеть о создании обители тоя, и тако молитвами пресвятыя богородицы вскорЪ дЪло совЪршается. Князь же великий повелЪ вскорЪ собрати крестьянъ и иных людей, да росчистятъ мЪсто то, идЪ же оный отрокъ покажет, и посла их ко отроку; слышавше же то, граждане и сами мнози идяху на помощъ мЪсту тому. Тако вскорЪ очистивше мЪсто, еже отрокъ показа имъ, и возвЪстиша великому князю о семъ; князь же прослави бога и отрока своего о сем похвали. И тако сам великий князь прииде на то мъсто и видЪ его сияюща паче иныхъ мЪстъ. Отрок же паки припада-етъ к ногама его и молитъ, да повелитъ церковь создати древянную и монастырь возградити. Великий же князь вскорЪ повелЪ всЪмъ прежнимъ людемъ тутъ работати и мастеровъ добрыхъ собрати к церковному строению. И тако божиею помощию и великаго князя повелЪнием вскорЪ дЪло совершается, и освящение церкви сотвориша. Бысть же ту на освящении церкве Успения пресвятыя богородицы сам великий князь Ярославъ Ярославичь и с своею супругою великою княгинею Ксениею, и со всЪмъ своим княжиим сигклитом, и всЪмъ трапезу устроилъ, и по прошению отрока своего великий князь даде ему игумена Феодосия, и братию собра, и колокола устрой. И назвася мЪсто от великаго князя Ярослава Ярославича Отрочь монастырь, и вси прославиша бога и пречистую его богоматерь. На другий день по освящении церкве тоя той отрокъ Григорий пострижеся во иноческий чинъ и нареченъ бысть Гурий от игумена Феодосия. И той отрокъ по пострижении своемъ немногое время поживе и преставися ко господу, и погребенъ бысть во своем монастырЪ. По преставлении же блаженнаго онаго отрока немногим лЪтом мимошедшим великий князь Ярославъ Ярославичь и великая княгиня Ксения изволили в том монастырЪ создати церковь каменную во имя пресвятыя богородицы, честнаго и славнаго ея Успения, с придЪломъ Петра митрополита московскаго чудотворца, и села подаде к тому ж монастырю, и мЪсто то насели, идЪ же бЪ отрокъ прежде пришедыи. Монастырь же той стоитъ и донынЪ божиею благодатию и молитвами пресвятыя богородицы и великаго святителя Петра митрополита московскаго и всея России чудотворца.

К тому жъ монастырю дана граммата великихъ князей тферскихъ за девятью печатми, а в ней писано сице:

Великий князь Василий Михайловичь

Великий князь Всеволодъ Александровичь

Великий князь Владимиръ Александровичь

Великий князь Андрей Александровичь

Великий князь Иеремий Васильевичь

Великий князь Симеонъ Констянтиновичь

Великий князь Иоаннъ Михайловичь

Великий князь Борисъ Александровичь

Великий князь Феодоръ Феодоровичь

Великий князь Иоаннъ Георгиевичь

Великий князь Андрей Димитриевичь

Великий князь Феодоръ Александровичь

Великий князь Михаила Васильевичь.

Къ церкви пресвятыя Богородицы дана сия граммата. В ней написано тако:

«Кто станетъ монастырь сей и монастыря того людей обидить, не буди на немъ милость божия в сии вЪкъ и в будущий».

Это мой перевод-пересказ знаменитой древнерусской повести на наш современный язык.

Удивительно поэтическая повесть эта написана во второй половине XVII века, но рассказывается в ней о событиях, происшедших почти на 400 лет ранее. Князь Ярослав Ярославич, о котором говорится в повести - реальное историческое лицо, первый великий князь Тверской, живший в 1230-1271 годах. Жену его действительно звали Ксенией.

***
В лето от Рождества Христова 1265 основан был Отрочь монастырь старанием и заботой великого князя Ярослава Ярославича Тверского и великой княгини, богомудрой Ксении, на пятом году их законного брака, и по молитвам любимого княжеского отрока Григория, а во иноческом чину Гурия.

***
В княжение великого князя Ярослава Ярославича Тверского был у него отрок по имени Григорий, который всюду князю прислуживал, был им любим весьма и верен во всём; и великий князь посылал его по селам своим, собирать то, что положено.

Случилось тому отроку быть в селе, называемом Едимоново. Остановился он у церковного пономаря Афанасия, увидел у него дочь Ксению, весьма красивую, и начал про себя раздумывать, как бы взять её в жёны. Но боялся он как бы женитьбой сей не навлечь на себя княжеский гнев, и очень из-за этого печалился; возлюбил он её весьма и никому из друзей о том не говорил, лишь про себя размышлял, как бы ему улучить желаемое. Случилось ему побеседовать наедине с отцом её, Афанасием, и стал он просить выдать за него дочь и обещался во всём Афанасию помогать. Отец её весьма удивился: «У такого великого князя пред лицом предстоит, и такое мне предлагает!» - и не нашёл, что ответить ему. Пошёл Афанасий к жене и дочери посоветоваться, и рассказал им всё подробно. Дочь же его, исполнена Духа Святого, отвечала отцу своему так:

Отче мой! исполни его просьбу. А что он тебе обещал взамен, в том положись на его волю и на волю Божию, тако изволившую, и сие да будет!

Была девица та благочестива и кротка, смиренна и весела, разум имела весьма велик, ходила во всех заповедях Господних и очень родителей своих почитала, от младых ногтей Христа возлюбила и Ему последовала, слушая Святое Писание от отца своего, и внимала ему прилежно всем сердцем своим.

Отрок же ещё сильнее уязвился любовью и прилежно уговаривал отца её ничего не страшиться:

Я сам перед князем за всё отвечу и умолю его, а ты не бойся!

И порешили так тому и быть: свадьбу играть в селе том, венчаться в церкви святого великомученика Димитрия Солунского, и жить тут же, если великий князь на то согласие даст.

Исполнив всё, что ему князем было приказано, с радостью вернулся Григорий в Тверь, удивляясь в душе, что нигде не встречалось ему подобной девицы; и никому о том не рассказал.

Отроковица же после его отъезда говорит отцу и матери:

Государи мои! не дивитесь обещаниям сего отрока: он своё предполагает, а Бог Своё строит. Не этот человек будет мне супругом, а тот, кого Бог подаст.

И очень удивились родители таким речам.

Названный же отрок, выбрав время благополучное, припал к ногам великого князя и со многими слезами умолял его позволить сочетаться законным браком по своему выбору, расписывая красоту и возраст, и разум девицы. Услышав такое, князь ему говорит:

Если уж захотел жениться, так возьми себе жену из семьи вельмож богатых, а не простых людей - и не богатых, и не знатных, и не образованных, - да не будешь в поношении и унижении от своих родителей и от бояр, и от друзей. Все тебя возненавидят, и от меня будешь удалён, чтобы не позорить княжеский двор.

Однако отрок много дней молил прилежно великого князя исполнить его желание и повелеть ему жить в деревне. И начал великий князь наедине его увещевать и расспрашивать подробно, чего ради такие желания у него появились. Он всё и рассказал великому князю о своём обещании.

Тут князь Ярослав Ярославич исполнил прошение его и повелел приготовить всё необходимое к женитьбе. Когда же подошло время обручению и венчанию, отпустил его в ладье по Волге, ибо село то возле Волги стояло, а коней обещал прислать вскорости по берегу. Отрок с радостью поклонился великому князю и пошёл в ладье по Волге со всеми своими людьми.

Наутро великий князь повелел приготовить себе и всему двору своему коней, соколов да собак, чтобы поохотиться в походе: он в ту ночь видел сон, будто охотился в поле и пускал соколов на птиц; когда же пустил великий князь своего любимого сокола на птичью стаю, сокол тот всех птиц разогнал, поймал голубицу, красотой сияющую ярче золота, и принёс ему за пазуху. Проснулся князь от сна своего, много размышлял о видении, но не рассказал никому, а только приказал взять всех птиц на ловлю. Так и шёл князь в ту деревню, где ждал его отрок, и в пути развлекался охотой. Был же великий князь холост и молод - ещё и двадцати лет не минуло ему.

Отрок же, когда пришёл в ладье по реке и пристал у берега в ожидании коней, обещанных князем, послал своих вестников к девице, чтобы приготовила всё необходимое к свадьбе. Девица и говорит посланным:

Возвестите отроку: пусть помедлит, а я сама весть пришлю, когда всё готово будет. Не ждали мы его прибытия так скоро, и вести нам о том не присылали.

Вестники так и передали. Девица же, провидя приход великого князя, говорит родителям своим:

Вот и сват мой приехал, а жених ещё медлит. Скоро, однако, и он явится: в поле тешится охотой и задержался там. Но подождём его немного - он прибудет.

А имени его никому из сродников своих она не сказала, лишь готовила для жениха честные дары, которые своими руками делала.

Князь же великий не знал дорогу в то село, и решил прийти туда на следующее утро или на другой день, чтобы увидеть отрока своего уже женатым; заночевал он на охоте, а село то отстояло от Твери на сорок поприщ. Ночью же увидел князь прежний сон и вновь принялся размышлять, что означает такое видение; утром опять отправился на охоту.

Отрок же, не дождавшись ни вестей от девицы, ни коней от князя, подумал: «Не иначе, как великий князь передумал и хочет вернуть меня обратно. Надо успеть свой замысел исполнить». С этой мыслью отправился он на двор, где девица готовилась к свадьбе, сел на место жениховское и приказал поскорее начинать. Девица и говорит ему:

Не вели спешить: будет у меня ещё один гость - не званый, да лучше всех званых.

Великий же князь в то время подошёл близко к селу тому. Увидел он стаю лебедей на Волге-реке и повелел спустить на них всех своих соколов и ястребов, и сам пустил своего сокола любимого. И поймали они много лебедей. Сокол же великого князя, заигравшись, ударился лететь к тому селу; великий князь погнался за ним и, забыв обо всём, примчался в село; а сокол сел на церковь святого великомученика Димитрия Солунского. В то время много народу сошлось к церкви посмотреть на венчание. Князь, услыхав об этом от крестьян, велел своим людям приманить сокола, но сокол отнюдь не собирался слетать вниз, а только крылья свои поправлял и перья чистил; тогда великий князь прошёл на двор, где отрок его был, - прошёл, как есть, в дорожном платье. Не на свадьбу он в село приехал, но сокола искал, - Бог же иначе судил. Люди, видевшие князя, не признали его, думали, что это посланный с конями, и никто его не встретил. Девица же говорит гостям:

Встаньте все и идите навстречу своему великому князю, моему жениху.

Они изумились. Великий князь вошёл в дом, где девица и отрок сидели; все встали, поклонились и прощения попросили за свою нерасторопность; князь же повелел им сесть, чтобы увидеть жениха и невесту. Девица в то время и говорит отроку:

Отойди от меня и дай место князю своему: он выше тебя, он жених мой, а ты моим сватом был.

Великий князь увидел ту девицу, столь прекрасную, что казалось - лучи от её лица исходят, и говорит отроку своему Григорию:

Уходи отсюда и ищи себе иную невесту где хочешь. Эта невеста для меня, а не для тебя. - Так возгорелся он сердцем и смутился мыслью.

Отрок по повелению его вышел, а великий князь взял девицу за руку, повёл в церковь святого великомученика Димитрия Солунского, тут они обручились и сотворили целование о Христе, как подобает, и в тот же день венчались; и такая радость была у великого князя в тот день, - а дело было летом, - что повелел он крестьянам праздновать день и ночь.

Когда же после венчания шёл великий князь от церкви ко двору, тогда сокол его любимый, увидя господина своего с супругою, начал трепетаться на церкви, словно от радости, и поглядывать на князя. Князь спросил своих сокольников:

Слетел ли к вам сокол или нет?

Они отвечают:

Не летит с церкви!

Отрок же, охваченный великой кручиной не ел и не пил. Великий князь, весьма его любивший и жалевший, настрого приказал ему гнать ту кручину и рассказал сны свои: то, что видел во сне, то и сбылось Божиим изволением.

И тогда отрок ночью порешил возложить печаль свою на Бога и Пречистую Богоматерь: какой путь Они для него изберут, в том пусть и наставят. Снял он с себя княжескую одежду, купил себе иное платье, крестьянское, оделся в него и спрятался ото всех, и ушёл из того села тайно, и пошёл лесом неведомо куда.

Утром же великий князь вспомнил о том отроке, и, не видя его, повелел своим боярам прислать его; они же искали его долго и не нашли нигде, только платье его видели. Так и возвестили великому князю. Князь весьма опечалился, и повелел искать его повсюду - и в реке, и в колодцах, боясь того, чтобы тот сам не предал себя губительной безвременной смерти; но нигде его не нашли, а только один крестьянин поведал, что де «купил у меня платье ветхое и не велел об этом никому говорить, а сам пошёл в пустыню».

Великий князь повелел искать его по лесам, по дебрям, по пустыням, чтобы, как найдут, сразу приведут его; и многие леса, и дебри, и пустыни обошли и нигде его не нашли. И великий князь три дня с места не трогался.

Весьма печалился князь об отроке своём и говорил:

Я повинен в смерти его!

Княгиня же его всячески ему печалиться не велит и говорит так:

Так Бог велел, чтобы нам вместе быть. Если бы не Божья воля, как бы ты, великий князь, к нашей нищете снизошёл бы и взял меня за себя? Так не печалься ни о чем, но иди с миром в град свой, меня с собой возьми и ни о чем не печалься.

Но великий князь весьма печален был, вздохнул, прослезился и вспомнил слова свои, сказанные Григорию: «Слова эти на мне сбылись, а его отныне уже не увижу». И возложил свою печаль на Бога и на Пречистую Его Богоматерь.

И отпустил великую княгиню свою добираться до Твери в ладье, и приказал боярам своим беречь её, почитать и слушаться её во всём. Сам же отправился в Тверь берегом, устраивая по пути охоты и добрался до города прежде княгини. Когда же подоспела великая княгиня, повелел он боярам своим и боярыням, и дворовым, и всему городу выйти навстречу ей. Все, слышавшие приказ, с радостью поспешили на берег Волги - и мужи, и жены, и дети - даже до младенцев. Все пошли на Волгу с подарками и встретили великую княгиню на берегу возле церкви Архангела Михаила. Прибыл туда и великий князь, и все бояре в каретах, и с такой великой честью встретив молодую, поклонились ей; и все, видя красоту её весьма изумлялись:

Ни очами своими не видели, ни слухом не слышали про такую жену благообразную, светящуюся, словно солнце среди звёзд многих, как и княгиня наша сияет среди жён града сего ярче луны и звёзд.

И проводили её в Тверь с радостью великою и со многими дарами на княжеский двор. И была в городе радость и веселье великое, и было у великого князя пирование на многие дни для всех - от мала, до велика.

Об отроке же пропавшем ничего не было слышно долгое время. Божиим промыслом пришёл тот отрок на реку Тверицу, от города Твери в пятнадцати поприщах, на место боровое, и тут поселился среди леса: хижину себе поставил и часовню, и определил место, где быть церкви честного и славного Рождества Пресвятой Богородицы. Недолго он здесь прожил, как нашли его близ живущие люди и спросили:

Откуда ты сюда пришёл, и как тебя зовут, и кто тебе велел поселиться на нашем месте?

Отрок же ничего им не отвечал, только молча кланялся, и отошли от него восвояси.

Немного ещё здесь пожив, ушёл он с этого места, желая подальше держаться от города, ибо узнал от пришедших людей, что город близко. Божиим изволением вышел он к устью реки Тверицы, на Волгу, возле города Твери. И возвратился в лес, избрал себе место подальше и начал молиться Пресвятой Богородице, да откроет ему, что за место сие. Ночью лёг спать и во сне тонком видит на месте том поле чистое и великое весьма, и свет великий, словно луч Божественный сияющий. Встал он ото сна и задумался, что означает сие знамение, и молился Спасу и Пресвятой Владычице Богородице, да откроют ему вещь сию; в ту же ночь является ему Пресвятая Богородица и повелевает ему воздвигнуть церковь во имя честного и славного Ея Успения, и указала ему место, говоря:

Хочет Бог прославить место сие и расширить его, и будет здесь обитель великая; ты же иди с миром в город к своему князю: он тебе будет помощник во всём и прошение твоё исполнит. Ты же, когда исполнишь всё и монастырь возведёшь, некоторое время тут поживёшь, а потом отойдёшь к Богу.

Воспрянув от сна своего, весьма ужаснулся он видению тому и размышлял так: «Как мне отойти от сего места? Не хочу его никому показывать. Но, как Господу угодно, так пусть и будет». И ещё подумал: «Если пойду к великому князю, он меня уговаривать начнет, однако я в его доме жить не хочу». Когда он так размышлял, пришли в тот лес мужи княжии на зверей охотиться. Отрок увидел их, узнал и скрылся; они же, увидя крест и хижину, весьма удивились, начали искать, кто тут живет, нашли и узнали: «Это отрок князя нашего!» - и обрадовались радостью великою. Ведь этот отрок три года или более того скитался по пустыни, никем не знаемый, и питал его Бог один. Взяли они его, повели к князю, и говорили:

Великий князь до сих пор весьма о тебе печалится; а если увидит тебя живым и здоровым, возрадуется радостью великой.

Слыша такое, он с радостью шёл за ними.

Когда привели его во двор великого князя и все увидели его, то возрадовались весьма и прославили Бога и возвестили о нём князю. Князь повелел ввести его в верхние палаты и при виде отрока своего весьма возрадовался и восхвалил Бога. А он поклонился великому князю и сказал:

Прости меня, господине мой, княже, что согрешил пред тобой и опечалил тебя зело.

Говорит ему великий князь:

Как же Бог хранил тебя до сего времени? - и поцеловал его.

Он же поклонился ему до земли и сказал:

Прости меня, господине мой, яко согрешил перед тобой.

И поведал ему всю правду по порядку. Князь весьма тому удивлялся, прославил Бога и приказал слугам дать отроку новую одежду - да будет первым в своём чину. Он же со смирением сказал:

Господине княже, я не того ради пришёл к тебе, но чтобы ты от печали освободился и прошения моего не презрел. Молю тебя, разреши мне то место расчистить.

И всё рассказал великому князю, как туда приехал и как явилась к нему Пресвятая Богородица со святителем Петром, митрополитом Московским, и место показала, где быть церкви во имя честного и славного Её Успения, и всё ему рассказал о себе подробно. Князь вздохнул глубоко, прослезился и отрока похвалил, такого страшного видения сподобившегося; и обещался во всём помогать тому месту, и беседовал с ним долгое время, и повелел поставить трапезу, но он вкусил немного хлеба и воды, а к остальной пище не притронулся. Великий князь повелел волю его исполнить, и так отпустил его с миром.

Отрок же отошёл на место своё и начал, как обычно, молиться Богу и Пресвятой Богородице о помощи в создании обители той, и по молитвам Пресвятой Богородицы дело быстро совершилось. Князь же великий вскоре повелел собрать крестьян и иных людей, чтобы расчистить то место, что отрок покажет. Услыхав такое, многие горожане и сами, без приказу пошли на помощь, и вскоре очистили место то. И сам великий князь, придя на место то, видит его сияющим более других мест; отрок же, припав к его ногам, молил создать церковь деревянную и монастырь возвести. Великий князь повелел всем тут собравшимся потрудиться, и ещё мастеров к ним пригласил. И так Божиею помощью и великого князя повелением вскоре дело свершилось, и освящение церкви состоялось. На другой день после освящения церкви отрок Григорий пострижен был в иноческий чин и наречен был Гурием. По пострижении своём недолгое время пожил он, преставился и погребён был в монастыре.

ПОВЕСТЬ О ТВЕРСКОМ ОТРОЧЕ МОНАСТЫРЕ-легендарное повествование о женитьбе великого князя тверского Ярослава Ярославича (ум. 1271) и об основании Тверского Отроча монастыря.

ПОВЕСТЬ О ТВЕРСКОМ ОТРОЧЕ МОНАСТЫРЕ-легендарное повествование о женитьбе великого князя тверского Ярослава Ярославича (ум. 1271) и об основании Тверского Отроча монастыря. Созданная во 2-й пол. XVII в., в Твери, возможно, в самом Отроче монастыре, П. дошла до нас в 18 списках, передающих три разновидности текста, весьма близкие друг другу по содержанию и по времени возникновения (публиковалась лишь наиболее поздняя, конца XVII - нач. XVIII в., и наиболее совершенная в художественном отношении редакция). Композиция П. полностью соответствует композиции произведений жанрово-тематической группы повестей об основании монастырей: предыстория, объясняющая причину поставления монастыря; поиски места; знамение, указывающее на место для монастыря; расчистка места; строительство монастыря; сообщение о его процветании. Однако предыстория, обычно в повестях об основании монастырей не имевшая самостоятельного значения, в П. содержит в себе основну сюжетную коллизию, к тому же она имеет абсолютно светский характер, что для повестей об основании монастырей нетипично. История, рассказанная в П. (о любви княжеского отрока Григория к дочери церковного причетника из с. Едимонова красавице Ксении и о том, как в день свадьбы князь отнял невесту у своего любимца, а тот ушел от людей в лес и основал там монастырь), не соответствует историческим фактам, известным по летописям. По сути, П. является развернутым этимологическим толкованием названия монастыря. Источником ее основной сюжетной коллизии стала одна из сцен свадебного обряда - сцена “сымания свадебного отрока”, да и герои П.- это персонажи, “чины” свадебного обряда (жених-князь; невеста-княгиня; “отрок”, играющий в обряде роль ложного жениха; “бояре” из свадебного поезда, сопровождающие жениха и невесту), переведенные в систему повествовательного текста и прикрепленные к реальным историческим фигурам. Влияние свадебного обряда сказывается и в использовании в П. символики свадебных лирических песен. П. насыщена топографическими реалиями, среди ее источников и княжеские грамоты, и, по всей вероятности, какая-то летопись. Однако реалии, упомянутые в П., характерны не для 2-й пол. XIII в. (время действия в П.), а для 2-й пол. XVII в. И сам исторический материал использован лишь для придания вымышленному рассказу внешне “достоверного” вида. Почти не имея значения как исторический источник, П. чрезвычайно важна для понимания перехода от литературы древней к литературе нового времени, и как произведение, в котором, по словам Д. С. Лихачева, “впервые в русской литературе конфликт перенесен из сферы мировой борьбы зла с добром в самую суть человеческой природы”, и как произведение, которое можно рассматривать как один из первоначальных этапов формирования русского романа, и как произведение, автору которого удалось талантливо сочетать сюжетную новизну (изображение любви до брака нехарактерно для древнерусской литературы) с истинной религиозностью и с глубоким пониманием ценности человеческой личности. Так, задуманная как произведение о монастыре, П. стала произведением о человеке, о его горестной судьбе.

П. послужила одним из источников Жития Михаила Ярославича Тверского, написанного архимандритом Макарием в 1765 г. и пересказанного Н. М. Карамзиным в “Истории государства Российского” (Т. 4. Примеч. 118). Через посредство “Истории” Н. М. Карамзина и “Дорожника” И. Ф. Глушкова сюжет П. попал в литературу нового времени и нашел свое отражение в произведениях В. Т. Нарежного, А. А. Шаховского, С. Н. Глинки, Ф. Н. Глинки, В. К. Кюхельбекера, В. С. Глинки, Н. Полевого, Т. Северцева-Полилова и др.

Отроч монастырь. Тверь 1903 год. Фото М.П. Дмитриева.

В год от сотворения мира 6773-й , а от Рождества Христова 1265-й, поставлен был Отрочь монастырь старанием и попечением великого князя Ярослава Ярославича Тверского и великой княгини богомудрой Ксении на четвертый год вступления их в законный брак по прошению и молению любимого княжеского отрока Григория, а в иноческом чине Гурия.

Об основании Отроча монастыря

В годы великого князя Ярослава Ярославича Тверского был у этого великого князя отрок, именем Григорий, который всегда находился при нем и был им любим и верен ему во всем. И так великий князь посылал его по селам своим собирать дань. Случилось же тому отроку быть в селе, называемом Едимоново, и остановился он тут у церковного пономаря по имени Афанасий. И увидел отрок дочь его, девицу, красавицу Ксению, и стал думать, как бы жениться на ней, но боялся навлечь на себя великий гнев князя своего. И запечалился отрок, потому что очень полюбил он ее. И не поведал мыслей своих никому из своих друзей, но про себя все время думал, как бы ему исполнить свое желание. Случилось ему быть наедине с отцом девицы, и стал говорить отрок Афанасию, чтобы тот отдал за него дочь свою и обещался во всем помогать. Отец же ее очень удивился этому: «Как! Быть приближенным великого князя и такое говорить мне!» И не знал он, что ему отвечать на слова отрока. Пошел тогда Афанасий, спросил об этом жену свою и дочь, рассказав им все подробно. Дочь же его, исполненная Духа Святого, так сказала отцу своему: «Отец мой! Сделай все так, как он тебе обещал, положись на волю его, ибо Бог так изволил, и пусть так будет».

Была же девица та благочестива и кротка, смиренна и весела, и разума исполнена, и жила по заповедям Господним, и почитала родителей своих, и повиновалась им во всем, от младых ногтей Христа возлюбила и последовала ему, ибо слышала Священное писание от отца своего и внимала прилежно всем сердцем своим.

Отрок же еще сильнее полюбил Ксению. Настойчиво убеждал он отца ее, чтобы не страшился ничего: «Я тебе во всем доверяюсь и князя умолю, ты же не бойся». И так договорились они обо всем: чтобы быть в том селе свадьбе, и венчаться в церкви Святого великомученика Димитрия Солунского, и остаться жить тут, если великий князь позволит. И так, исполнив все, что было ему повелено князем, с радостью возвратился отрок в город Тверь, а про себя все дивился, что нигде доселе не видел он такой девицы. И не поведал о том никому.

Девушка же после его отъезда сказала отцу своему и матери: «Родные мои! Не дивитесь тому, что обещал вам отрок, хоть он так задумал, но Бог по-своему устроит: не этот мне будет супругом, но тот, кого мне Бог даст». Родители же ее подивились тому, что сказала им дочь их.

Отрок же, о котором шла речь, выбрав время благоприятное, припадает к ногам великого князя и молит его со многими слезами, и сообщает ему о своем желании сочетаться законным браком, как бы ему хотелось, и описывает красоту, и возраст, и разум девицы той. Князь же великий, это от него услышав, сказал ему: «Если захотел жениться, то возьми себе жену у вельмож богатых, а не у простых людей, и небогатых, и незнатных, и безродных, чтобы не оказаться тебе презираемым и униженным своими родителями, и боярами, и друзьями, а то всеми ненавидим будешь и от меня удален, дабы не было мне стыдно». Однако много дней подряд отрок умолял настойчиво великого князя, чтобы разрешил ему желание свое исполнить и там жить. И так великий князь наедине его уговаривает и расспрашивает подробно, чего ради он этого хочет. Отрок же поведал великому князю про свое обещание, которое он там дал.

Князь же великий Ярослав Ярославич по просьбе его повелевает, чтобы все было, как ему надобно: велит насад приготовить и все, что ему необходимо, и чтобы было готово столько людей, сколько нужно для услужения отроку, когда настанет час обручения и венчания его, и отпускает его в насаде по Волге-реке, ибо село то близ Волги стоит, а коней обещает прислать за ним вскоре по берегу.

Отрок же с радостью поклонился великому князю и отправился в насаде по Волге-реке со всеми посланными с ним.

Наутро великий князь повелел готовить коней себе и всей своей свите, как то пристало великому князю, и соколов и псов, чтобы по пути туда поохотиться. Ибо в ту ночь великий князь сон видел: как будто был он в поле на охоте и пускал своих соколов на птиц; когда же пустил великий князь любимого своего сокола на птичью стаю, тот сокол, всю стаю птиц разогнав, поймал голубицу, красотой сияющую пуще золота, и принес князю в руки. И пробудился князь от сна своего и долго раздумывал, что же это значит, и не поведал сна того никому, только повелел с собою на охоту всех птиц взять. И так великий князь, охотой тешась, отправился в ту же сторону, что и отрок. Был же великий князь неженат и молод - лет двадцати, не достиг еще он зрелости своей.

Тот же отрок, когда прибыл в насаде по реке, пристал у берега, ожидая коней от князя, и послал вестников своих к девице, чтобы все приготовлено было, как дóлжно по обычаю свадебному.

Девица же присланным сказала: «Передайте отроку, пусть помедлит там, пока я сама весть не пришлю к нему, как все приготовлено будет, ибо нам от него о приходе его вести не было». Посланцы же его, придя, поведали ему обо всем, что было им повелено девицей. Ибо провидела она, что придет к ней великий князь, и сказала родителям своим: «Уже сват мой приехал, а жениха еще не было, но скоро будет; он в поле тешится и задержался там, подождем его немного - приедет к нам», - а имени его никому из родственников своих не назвала, но только припасала ему честные дары, которые сама изготовила. Родственники же ее весьма тому подивились, а того жениха никто не ведал, только она одна.

Князь же великий села того не знал, но захотел там быть наутро или на другой день, чтобы увидеть своего отрока уже женатого. И так заночевал на охоте, ибо было село то от города Твери в сорока поприщах. Ночью же той увидел сон он прежний и еще более задумался, что значит это видение. Наутро же по обыкновению своему стал охотиться.

А отрок тот, не дождавшись ни вести, ни коней, подумал: «А что если государь мой великий князь раздумает и пошлет за мной и велит возвратиться назад, я же своего желания не исполнил». И так поспешил он прийти на двор тот, где жила девица, и по чину все приготовил. И так сели они рядом на место свое, ибо уже приближалось время венчания, и отрок повелел поскорее все устраивать и дары разносить. Девица же сказала отроку: «Не вели спешить ни в чем - еще у меня будет гость незваный, но лучше всех званых гостей».

Великий же князь в то время был близ села того, и увидел стаю лебедей на Волге-реке, и тогда повелел выпустить на них всех своих птиц, соколов и ястребов, пустил же и сокола своего любимого, и поймал много лебедей. Тот же сокол великого князя заигрался и вдруг пустился лететь к селу тому. Великий князь погнался за ним и вскоре приехал в село то, забыв обо всем. Сокол же сел на церкви Святого великомученика Димитрия Солунского. Князь повелел своим спросить про село: чье оно? Селяне же поведали, что село это великого князя Ярослава Ярославича Тверского, а церковь Святого великомученика Димитрия Солунского. В то же время множество народа сошлось смотреть, как пойдут к венчанию. Князь же, услышав об этом от поселян, повелел своим сокола манить, сокол же тот и не думал слетать к ним, но крыльями своими оправлялся и чистился. Сам же великий князь пошел на двор, где был отрок его, в дорожном своем платье, ибо не для того приехал, но Бог так изволил. Люди, увидев князя, не узнали его, думали, что он с конями и с потехами к жениху приехал, и никто не встретил его.

Девица же сказала всем тут сидящим: «Встаньте все и выйдите навстречу своему великому князю, а моему жениху». Они же подивились. Великий князь вошел в дом, где сидели отрок и девица. Все же встали и поклонились великому князю, и прощения попросили, что не знали о приходе его. Князь же повелел им сесть, чтобы увидеть жениха и невесту. Девица же в то время сказала отроку: «Уйди ты от меня и дай место князю своему, ибо он тебе больший и жених мой, а ты был сват мой».

Великий же князь увидел ту девицу прекрасную - как будто бы лучи от лица ее сияют, - и сказал великий князь отроку своему Григорию: «Уйди ты отсюда и найди себе иную невесту, где хочешь, а эта невеста меня достойна, а не тебя», - ибо возгорелся он сердцем и смешались мысли его.

Отрок же ушел по повелению его. Великий князь взял девицу за руку, и пошли они в церковь Святого великомученика Димитрия Солунского, и обручились, и приняли поцелуй во имя Христа, как и подобает, потом и венчались в тот же день. И так была радость большая у великого князя в тот день до вечера; было то летом, и повелел он селянам отдыхать день тот и ночь. Когда же великий князь шел после венчания из церкви к дому, тот сокол его любимый увидел господина своего, идущего с супругой своей, и, сидя на церкви, начал трепетать, как будто бы радуясь, и поглядывая на князя. Князь спросил своих сокольников: «Слетел ли к вам сокол или нет?» Они же поведали ему: «Не летит с церкви». Князь, взглянув на него, кликнул его своим голосом, сокол же тотчас слетел к великому князю и сел на правой его руке, поглядывая на обоих - на князя и на княгиню. Великий князь отдал его сокольнику. Отрок же тот великой печалью одержим был, и не ел, и не пил. Великий князь очень его любил и жаловал, и просил его особенно не кручиниться, и рассказал ему сны свои: «Как я видел во сне, так и сбылось по Божьему изволению».

Отрок же тот ночью положился мысленно на Бога и на Пречистую Богоматерь: пусть как захотят, на такой путь и наставят; и снял с себя подаренное князем платье, и купил себе другую одежду - крестьянскую, и оделся в нее, и тайком от всех своих вышел из села того, так что никто об этом не знал, и пошел лесом, незнаемо куда.

Наутро же великий князь вспомнил о том отроке - как это не видит его возле себя! - и повелел своим боярам прислать его. Они же долго искали его и нигде не нашли, только платье его увидели, и сообщили об этом великому князю. Великий князь запечалился о нем и повелел искать его повсюду, в реке и в колодцах, боясь того, чтобы сам себя не предал губительной и безвременной смерти. И нигде его не нашли, только селянин тот поведал, что-де купил у меня одежду ветхую и не велел о том никому говорить и пошел в пустынные места.

Великий же князь повелел искать его по лесам, и по дебрям, и по пустынным местам, чтобы, как найдут, привели его. И многие леса, и дебри, и пустынные места обошли и нигде его не нашли, ибо Бог его хранил. И пробыл тут великий князь почти три дня.

Великая же княгиня Ксения рассказала великому князю Ярославу Ярославичу обо всем, что случилось с ней и с отроком, о чем и было прежде написано.

Великий князь печалился очень об отроке своем, говоря: «Я повинен в смерти его». Княгиня же его Ксения печалиться ему всячески не велит и говорит великому князю: «Бог так изволил, чтобы были мы вместе. Если бы не Божье повеление, то как бы ты, великий князь, смог к нашей нищете приехать и взять меня за себя? Ты же не печалься об этом, но иди с миром в город свой и меня возьми с собой, и ничего не бойся». Великий же князь в печали своей, вздохнув, прослезился и вспомнил свои слова: «Что говорил я отроку своему Григорию, то со мной и случилось, а я уже отныне его не увижу». И положился в печали своей на Бога и на Пречистую Богоматерь. И отпустил в насаде свою великую княгиню и бояр своих, которые были с отроком, в город Тверь. И повелел великий князь боярам своим, чтобы берегли великую княгиню его, и поклонялись ей, и слушались бы ее во всем. Сам же великий князь, как и до этого, поехал берегом, тешась охотой, и приехал в город Тверь раньше княгини своей. Когда же прибыла и великая княгиня его Ксения к городу Твери, великий князь повелел своим боярам с боярынями, и своим дворовым, и всем горожанам с женами своими выйти для встречи великой княгини. Услышав это от великого князя, с радостью вышли все, весь город: мужчины и женщины, и дети, от мала и до велика, с дарами, и встретили ее на берегу у церкви Архангела Михаила. Когда же пришел великий князь к городу Твери, то послал всех бояр с каретами, и так с великими почестями встретили княгиню и поклонились ей; и все, видя красоту ее, дивились: «Нигде глазами своими не видали и слухом своим не слыхивали о такой жене благообразной и светящейся, как солнце среди многих звезд, подобной великой княгине, сияющей среди многих женщин этого города пуще луны и звезд многих». И проводили ее в город Тверь с радостью великою и с дарами многочисленными ко двору великого князя! И была в городе радость и веселие большое, и был у великого князя пир на многие дни для всякого чина от мала до велика.

Об отроке, о котором шла речь ранее, не было и слухом слышно долгое время. Божиим же промыслом пришел тот отрок на реку, именуемую Тверцой, от города Твери в пятнадцати поприщах, где бор был, и тут поселился в лесу, и хижину себе поставил на том месте и часовню, и назначил, где быть церкви во имя Пресвятой Богородицы, честного и славного ее Рождества. И пробыл тут недолгое время, и увидели его тут близживущие люди, ходившие по лесу по своей надобности, и стали расспрашивать его, говоря: «Откуда ты сюда пришел, как тебя зовут и кто тебе велел тут поселиться в наших местах?» Отрок же ничего не отвечал им, но только кланялся, так и ушли они от него восвояси. Он же недолго тут пробыл и ушел с того места, желая отойти подальше от города, потому что узнал он от пришедших к нему людей, что город близко. Божиим же изволением пришел он по той же реке Тверце на устье близ города Твери и вышел на реку Волгу, и увидел, что это город Тверь, ибо хорошо знал его, и возвратился в лес тот, выбрал себе место подальше от Волги на Тверце и начал молиться Пресвятой Богородице, чтобы явила ему волю свою о месте этом. Ночью же лег он спать, и был сон его чутким. И видит: на том месте как будто бы поле чистое и широкое и свет великий, как будто бы какой-то Божественный луч сияет. И, воспрянув ото сна, стал он размышлять, что значит это видение, и так стал молиться Спасу и Пресвятой Владычице Богородице, чтобы разъяснила ему все это. В ту же ночь снова явилась ему Пресвятая Богородица, и повелела ему воздвигнуть церковь во имя честного и славного ее Успения, и указала ему место, и сказала: «Хочет Бог прославить это место и сделать его повсюду известным, и будет здесь обитель большая. Ты же иди с миром в город к князю своему, тот помощником тебе будет во всем и просьбу твою исполнит. Ты же, когда все совершишь и монастырь этот оснуешь, недолго тут поживешь и отойдешь к Богу». И так, воспрянув от сна своего, ужаснулся он видению этому и подумал: «Если покину место это, то должен буду страшиться видения этого и указания. Как Господу угодно, пусть так и будет». И подумал про себя, говоря: «Если пойду к великому князю и станет он меня уговаривать, все равно не хочу в доме его пребывать». Только подумал он об этом, как пришли в этот лес по своей надобности за зверями княжеские люди. Узнал их отрок и спрятался, а они, увидев крест и хижину, удивились и стали переговариваться: «Как будто бы живет тут человек». И так начали искать, и нашли его, и узнали: «Это отрок князя нашего». И, подойдя к нему, поклонились ему и обрадовались радостью великой, ибо тот отрок по пустынным местам скитался более трех лет, и не видел его никто - питал его Бог. И так, взяв его с собою, повели ко князю и рассказали ему обо всем, что великий князь и доныне очень печалится о тебе, если же увидит тебя живого и здорового, обрадуется тебе радостью великою. Он же, услышав это, с радостью пошел с ними. Когда они пришли во двор великого князя, все, увидев его, обрадовались ему и восславили Бога, и поведали о нем великому князю. Князь же повелел ввести его в верхние палаты и, увидев отрока своего, обрадовался очень и восхвалил Бога. Отрок же поклонился великому князю и сказал: «Прости меня, господин мой великий князь, что согрешил я перед тобой, опечалил тебя». И спросил его великий князь: «Как тебя Господь Бог хранит до этих дней и до сего времени?» И расцеловал его. Он же поклонился до земли и сказал: «Прости меня, господин мой великий князь, что согрешил перед тобою». И рассказал все о себе по порядку: как ушел от него и как привел его Бог на то место. Князь же подивился этому и восславил Бога, и повелел своим приближенным: пусть дадут отроку всю его прежнюю одежду и пусть будет он в прежнем своем чине. Он же со смирением сказал: «Господин мой великий князь, я не того ради пришел к тебе, но чтобы ты от печали своей избавился и просьбы моей не презрел: молю я тебя и прошу - повели то место расчистить». И все поведал великому князю: как туда пришел и как явилась ему Пресвятая Богородица со святителем Петром, митрополитом московским, и место показала, где быть церкви во имя Пресвятой Богородицы, честного и славного ее Успения, и все ему рассказал о себе по порядку. Князь же, вздохнув, прослезился и отрока похвалил, что он такого дивного видения сподобился, и обещал во всем помогать в устроении места того. И беседовал с ним долгое время и повелел приближенным поставить перед ним еду, чтобы отведал он яства, он же взял немного хлеба и воды, а к иной пище и не притронулся. Великий же князь повелел, чтобы всё совершили по воле его, и так отпустил отрока с миром, куда он захочет.

Отрок вернулся на место свое и по обыкновению своему стал молиться Богу и пресвятой Владычице Богородице, прося у нее помощи в создании обители этой, и так молитвами Пресвятой Богородице вскоре дело то совершилось. Князь же великий повелел немедля собрать крестьян и иных людей, чтобы они расчистили то место, которое отрок укажет, и отправил их к отроку. Услышав об этом, многие горожане и сами пошли помогать на место то. И так вскоре расчистили место, которое указал им отрок, и объявили великому князю об этом; князь же восславил Бога и отрока своего похвалил. И так сам великий князь пришел на место это и увидел, что оно светом озарено, как никакое другое. Отрок же снова припадает к ногам его и молит, чтобы повелел церковь создать деревянную и монастырь воздвигнуть. Великий же князь тут же повелел бывшим здесь людям поработать и мастеров искусных призвать для строительства церкви. И так Божьей помощью и великого князя повелением вскоре дело было завершено и состоялось освящение церкви. Был же тут на освящении церкви Успения Пресвятой Богородицы сам великий князь Ярослав Ярославич со своей супругой великой княгиней Ксенией и со всей своей княжеской свитой, и для всех пир устроил, и по просьбе отрока своего великий князь дал ему игумена Феодосия, и братию собрал, и колокола изготовил. И было названо место то великим князем Ярославом Ярославичем Отрочь монастырь, и все прославили Бога и Пречистую Его Богоматерь. На другой день после освящения церкви той отрок тот Григорий постригся в иноческий чин и игумен Феодосий назвал его Гурием. И тот отрок после пострижения своего недолго пожил и преставился, и отошел к Господу, и погребен был в своем монастыре.

Через несколько лет после преставления блаженного того отрока великий князь Ярослав Ярославич и великая княгиня Ксения изволили в том монастыре построить церковь каменную во имя Пресвятой Богородицы, честного и славного ее Успения, с приделом Петра, митрополита московского, чудотворца, и села дал князь тому монастырю, и населил место то, куда прежде пришел отрок. Монастырь же тот стоит и доныне Божьей помощью и молитвами Пресвятой Богородицы и великого святителя Петра, митрополита московского и всея Руси, чудотворца.

Оригинальный текст

Лета мироздания 6773-го , а от рожества Христова 1265 года составлен бысть Отрочь монастырь тщанием и рачением великаго князя Ярослава Ярославича Тферскаго и великия княгини богомудрыя Ксении по совокуплении их законнаго брака в четвертое лето по прошению и молению любимаго его отрока Григориа, а во иноческом чину Гуриа.

О ЗАЧАТИИ ОТРОЧА МОНАСТЫРЯ

В лето великаго князя Ярослава Ярославича Тферскаго, бысть у сего великаго князя отрок, именем Григорий, иже пред ним всегда предстояше и бе ему любим зело и верен во всем; и тако великий князь посылаше его по селом своим, да собирает ему повеленная. Случися же тому отроку быти в селе, нарицаемом Едимоново, и ту обита у церковнаго понамаря, именем Афанасия, и узре у него дщерь его, девицу, именем Ксению, велми красну, и начат мыслити в себе, да оженится ею. И бояся князя своего, да некогда приимет от него великий гнев, и велми печален бысть о сем, возлюби бо ю зело, и не поведа мысли своея никому от другов своих, но в себе размышляше, да како бы ему улучити желаемое. Случися же наедине со отцем ея Афанасием, начат ему глаголати, да вдаст за него дщерь свою и обещается ему во всем помогати. Отец же ея велми удивися о сем: «Да како у таковаго великаго князя имать предстояти всегда пред лицем его, и тако ли вещает мне о семъ?» И не ведяше, что ему отвещати противу словес его. Шед убо Афанасий, вопроси о сем жены своея и дщери, сказа им подробну; дщерь же его, исполненна духа святаго, возглагола отцу своему сице: «Отче мой! сотвори ему вся сия, елика он тебе обещася, положи на волю его, богу бо тако изволившу, и сие да будетъ».

Бяше бо девица сия благочестива и кротка, смиренна и весела, и разум имея велик зело, и хождаше во всех заповедех господних, и почиташе родители своя зело, и повинуяся има во всем, от младых ногтей Христа возлюбила и последуя ему, слышаше бо от отца своего святое писание и внимаше прилежно всем сердцем своим.

Отрок же наипаче того уязвися любовию и прилежно о сем вещает отцу ея, да не устрашается: «Аз бо ти во всем имаюся и князя умолю во всем, ты же не бойся». И тако совещастася во всем, и быти в том селе браку, и венчатися в церкви святаго великомученика Димитриа Селунскаго, и жити ту, даже великий князь повелит. И тако повеленная великаго князя исполни вся, яже повелена быша, и возвратися во град Тферь с радостию и дивляшеся в себе велми, яко нигде таковыя обрете девицы, и не поведа сего никому.

Отроковица же после его рече отцу своему и матери: «Господие мои! не дивитеся о сем, что вам обещался сей отрок, он бо тако совеща, но бог свое строить: не сей бо мне будет супруг, но той, его же бог мне подастъ». Родители же ея о сем велми дивистася, что рече к ним дщерь их.

Предиреченный же отрок той, усмотря время благополучное, и припаде к ногама великаго князя, и молит его со многими слезами, и возвещает ему свою мысль, да сочетается законному браку, яко ему годно бысть, красоту и возраст девицы оныя изъявляет. Князь же великий, сия от него слышав, рече ему: «Аще восхотел еси женитися, да поимеши ce6е жену от велмож богатых, а не от простых людей, и не богатых, и худеиших, и безотечественных, да не будеши в поношении и уничижении от своих родителей, и от боляр и другов, и от всех ненавидим будеши, и от мене удален стыда ради моего». Однако на многи дни отрок моляше прилежно великаго князя, да повелит ему желание свое исполнити и тамо жити. И тако великий князь наедине его увещавает и вопрошает о сем подробну, чего ради тако восхоте. Он же все исповеда великому князю обещание свое, яко же тамо обещася.

Князь же великий Ярослав Ярославичь по прошению его повелевает всему быть, яко же ему годно и потребно, и насад изготовити, и вся воли его потребная, и люди ему тамо готовы быть имеют, елико годно будет на послужение отроку, когда приспеет время обручению и венчанию его, и отпущает его в насаде по Волге реке, бе бо то село близ Волги стояй, а кони ему обещавает прислати за ним вскорости по брегу. Отрок же с радостию поклонися великому князю и поиде в насаде по Волге реке со всеми посланными с ним.

Наутрие же великий князь повеле готовити себе коня и всему своему сигклиту, яко же угодно великому князю, соколы и псы, да, едучи, ловы деет; в ту бо нощ великий князь сон видел, якобы быти в поле на ловех и пускати своя соколы на птицы; егда же пусти великий князь любимаго своего сокола на птичье стадо, той же сокол, все стадо птиц разогнав, поимал голубицу, красотою зело сияющу, паче злата, и принесе ему в недра; и возбнув князь от сна своего и много разъмышляше в себе, да что сие будет, и не поведа сна того никому, токмо повеле с собою на лов вся птицы взяти; и тако великий князь поиде в ту же страну, иде же отрок, ловы деюще, тешася. Бе же великий князь безбрачен и млад, яко двадесяти лет, еще ему не достигшу возраста своего.

Той же отрок, егда прииде в насаде по реке, и приста у брега, ожидающе коней от князя, и посла вестники своя к девице, да вся готова будут, яко же есть обычай брачным.

Девица же присланным рече: «Возвестите отроку, даже помедлеет тамо, дондеже сама весть пришлю к нему, как вся изготована будут, понеже бо нам от него о приходе его въсти не было». Вестницы же его, пришедше, поведаша ему о всем, еже им повелено бысть от девицы возвестити: провиде бо она великаго князя приход к себе, рече родителем своим: «Яко уже сват мой приехал, а жених мой не бывал еще, но уже будет, яко в поле тешится и замедлил тамо, но пождем его немногое время, даже приедет к нам»,- а о имени его никому от сродников своих не поведа, но токмо готовяше ему честныя дары, яже сама строяше; сродницы же ея велми о сем дивляхуся, а того жениха ея не ведяху, но токмо она едина.

Князь же великий села того не знаяше, но восхоте тамо быти наутрие или на другий день и да видит своего отрока оженившагося; и тако обначева на лове, бяше бо село то от града Твери четыредесять поприщ. В нощи же той виде сон прежний и наипаче разъмышляше в себе, что будет сие видение, наутрие же по обычаю своему ловы деяше.

Отрок же той, не дождався вести ни коней, помысли в себе: «Яко аще государь мой великий князь раздумает и пошлет по мене, и велит возвратитися вспять, аз же своего желаннаго не получилъ». И тако вскоре поиде во двор той, иде же девица та, и по чину своему все изготовавше. И тако седоста вкупе на место свое, яко же быти вскоре венчанию их, отрок же повелеваше по скору вся строити и дары разносити. Девица же рече отроку: «Не вели спешити ничем, да еще у меня будет гость незванной, а лучше всех и званных гостей».

Великий же князь в то время близ бе села того, и увиде стадо лебедей на Волге реке, и тако повеле пустити вся своя птицы, соколы и ястребы, пусти же и сокола своего любимаго и поимаше много лебедей. Той же сокол великаго князя, заигрався, ударися летети на село то; великий же князь погна за ним и приехал в село то борзо, забыв вся; сокол же сяде на церкви святаго великомученика Димитрия Селунскаго; князь же повеле своим вопросити про село, чие есть. Селяня же поведаху, яко село то великаго князя Ярослава Ярославича Тферскаго, а церковь святаго великомученика Димитриа Селунскаго. В то же время множеству народа сошедшуся смотрети, яко уже к венчанию хотят итти. Князь же, сия слышав от поселян, повеле своим сокола своего манити;

сокол же той никако же думаше слетети к ним, но крилома своима поправливаяся и чистяшеся; сам же великий князь поиде на двор, иде же бе отрок его, в дорожном своем платье, не на то бо приехал, но богу тако изволившу. Людие же, видевше князя, не знаяху его, мняху бо его с конми и с потехами к жениху приехавша, и не встретиша его никто же.

Девица же рече всем ту съдящим: «Востаните вси и изыдите во стретение своего великаго князя, а моего жениха»,- они же дивляхуся. Великий же князь вниде в храмину, иде же бяху отрок и девица седяще, всем же воставшим и поклоншимся великому князю, им же не ведущим пришествия его и прощения просящим, князь же повеле им сести, да видит жениха и невесту. Девица же в то время рече отроку: «Изыди ты от мене и даждь место князю своему, он бо тебе болши и жених мой, а ты был сват мой». Великий же князь узре ту девицу зело прекрасну, и аки бы лучам от лица ея сияющим, и рече великий князь отроку своему Григорию: «Изыди ты отсюду и изыщи ты себе иную невесту, иде же хощеши, а сия невеста бысть мне угодна, а не тебе»,- возгореся бо сердцем и смятеся мыслию.

Отрок же из места изыде повелением его; великий же князь поиме девицу за руку и поидоста в церковь святаго великомученика Димитрия Селунскаго, и сотвориша обручение и целование о Христе, яко же подобает, потом же и венчастася в той же день; и тако бысть велия радость у великаго князя той день до вечера, бяше бо летом, и селян повеле покоити день и нощ. Идущу же великому князю после венчания от церкви ко двору, тогда оный сокол его любимый виде, господина своего, идуща с супругою своею, сидя на церкви, начат трепетатися, якобы веселяся и позирая на князя. Князь же вопроси своих соколников: «Слетел ли к вам сокол или нетъ?» Они же поведаша ему: «Не летит с церкви». Князь же, возрев на него, кликнул его своим гласом, сокол же скоро прилете к великому князю, и сяде ему на десней его руце, и позирая на обоих, на князя и на княгиню. Великий же князь отдаде его соколнику. Отрок же той великою кручиною одержим бысть, и ни яде, и ни пия. Великий же князь велми его любляше и жа-ловаше, наипаче же ему не веляше держатися тоя кручины, и сказа ему сны своя, яко же видех во сне, тако и збысться божиим изволением.

Отрок же той в нощи положил мысль свою на бога и на пречистую богоматерь, да яко же восхотят к которому пути, тако и наставят; и снем с себя княжее платье и порты, и купи себе иное платье, крестьянское, и одеяся в него, и утаися от всех своих, и изыде из села того, никому же о сем не ведущу, и поиде лесом, незнаемо куды.

Наутрие же великий князь того отрока воспомянув, что его у себя не видит, и повеле своим боляром, да пришлют его к нему; они же поискавше его много и не обретоша нигде, токмо платье его видеша, и великому князю возвестиша о нем. Князь же великий о нем велми печален бысть, и повеле искати его сюду и сюду, по реке и в кладезях, бояся того, чтоб сам себя не предал губителной и безвременной смерти; и нигде его не обретоша, но токмо той селянин поведа, что, де, купил у меня платье ветхое, и не велел о том никому поведати, и поиде в пустыню.

Великий же князь повеле его искати по лесам, и по дебрям, и по пустыням, да где его обрящут и приведут его; и многие леса, и дебри, и пустыни обыдоша, и нигдеб его не обретоша, бог бо его храняше. И пребысть ту великий князь даже до трех дней.

Великая же княгиня его Ксения вся возвести бывшая великому князю Ярославу Ярославичю о себе и о отроке, яже напреди писана суть.

Великий же князь велми печален бысть об отроке своем, глаголаше бо: «Яко аз повинен есмь смерти его». Княгиня же его Ксения печалитися ему всячески не велит и глаголет великому князю: «Богу убо тако изволившу быть мне с тобою в совокуплении; аще бы не божиим повелением, как бы было мощно тебе, великому князю, к нашей нищете приехати и пояти мя за себя. Ты же не печалися о сем, но иди с миром во град свой и мене пойми с собою, ничего не бойся». Великий же князь велми печален бысть, воздохнув, прослезися и воспомяну своя глаголы: «Яже глагола ко отроку своему Григорию, тое на мне собысться, а его уже отныне не увижу». И возложи свою печаль на бога и на пречистую его богоматерь. И отпусти свою великую княгиню в насаде и боляр своих, иже были со отроком, во град Тферь, и повеле великий князь боляром своим, да берегут великую княгиню его и покланяются ей и слушают во всем. Сам же великий князь, по-прежнему, поехал берегом, деюще потехи своя и ловы; и прииде во град Тферь прежде княгини своея. Егда же прииде и великая княгиня его Ксения ко граду Тфери, великий князь повеле боляром своим и з болярынями, и своим дворовым, и всему граду, да выдут на встретение великия княгини и з женами своими. Вси же, слышавше от великаго князя, с радостию изыдоша, весь град, мужи и жены, и младенцы, от мала даже и до велика, з дароношением, и сретоша ея на брезе у церкви архаггела Михаила. Егда же прииде ко граду Тфери, великий князь посла всех боляр с коретами, и тако с великою честию сретоша ю и поклонишася ей; и вси, зряще красоту ея, велми чудишася: «Яко нигде же видехом очима нашима или слышахом слухом нашим таковую жену благообразну и светящуся, аки солнце во многих звездах, яко же сию великую княгиню, сияющу во многих женах сего града паче луны и звезд многихъ». И провождаше ю во град Тферь с радостию великою и з дарами многими на двор великаго князя. И бысть во граде радость и веселие велие, и бысть у великаго князя пирова-ние на многи дни всякому чину от мала даже и до велика.

Предиреченнаго же отрока не бе слухом слышати на много время. Божиим же промыслом той отрок прииде на реку, зовомую Тферцу, от града Тфери пять на десять поприщ, на место боровое, и ту вселися на лесу, и хижу себе постави, и часовню на том месте, и назнаменова, где быти церкви во имя пресвятыя богородицы, честнаго и славнаго ея Рожества. И ту пребысть немногое время и наидоша его ту близ живущие людие, хождаху бо по лесу потребы ради своея, и вопрошаху его, глаголюще: «Откуду ты сюду пришел еси, и как тебя зовут, и кто тебе велел тут вселитися в нашем месте?» Отрок же им не отвеща ничто же, но токмо им кланяшеся, и тако от него отъидоша восвояси. Он же ту мало пребысть и от того места отъиде, и хотяше отъитти от града подалее, понеже уведа от пришедших к нему людей, яко близ есть град. Божиим же изволением прииде близ града Тфери по той же реке Тферце на устье, и вышед на реку Волгу, и позна, яко град Тферь есть, ибо знаем ему бе, и возвратися в лес той, и избра себе место немного вдалее от Волги на Тферце и начат молитися пресвятей богородице, да явит ему про место сие. В нощи же той возляже опочинути и в сон тонок сведен бысть, и видит на том месте аки поле чистое и великое зело и свет великий, яко некую лучу божественную сияющу. И воспрянув от сна, и мышляше в себе, да что сие будет знамение, и тако моляшеся Спасу и пресвятей владычице, богородице, да явит ему вещ сию. В ту же нощ паки явися ему пресвятая богородица и повелевает ему воздвигнути церковь во имя честнаго и славнаго ея Успения и указа ему место, и рече: «Хощет бо бог прославити сие место и роспространити его, и будет обитель велия; ты же иди с миром во град ко князю своему, и той помощник тебе будет во всем и прошение твое исполнит. Ты же, егда вся совершиши и монастырь сей исправиши, немногое время будеши ту жити и изыдеши от жития сего к богу». И тако воспрянув от сна своего, и велми ужасеся о видении том, и размышляше в себе яко: «Аще отъиду от сего места, боюся явления сего и показания месту. Яко господеви годно, тако и будетъ». И помысли в себе, глаголя: «Аще ли же пойду к великому князю и увещати меня станет, однако не хощу в доме его быти». Сие же ему мыслящу, абие приидоша в той час в оный лес некия ради потребы мужие княжий зверей ради. Отрок же позна их и прикрыся от них, они же видевше крест и хижу и удивишася зело, и глаголаху друг ко другу, яко есть человек тут живяй. И тако начаша искати, и обретоша его, и познаша: «Яко той есть отрок князя нашего». И пришедше к нему, и поклонишася ему, и возрадовашася о нем радостию великою, той бо отрок по пустыни хождаше три лета и вящше, и не виде его никто же, и бе питаем богом.

И тако вземше его с собою и ведоша ко князю и сказаша ему вся яко: «Великий князь печален бысть зело о тебе и доныне, аще же увидит тя жива и здрава, возрадуется о тебе радостию великою». Он же, сия слыша от них, с веселием идяше с ними. Егда же прииде во двор великаго князя и вси узревши его, возрадовашася велми о нем и прославиша бога, и возвестиша о нем великому князю. Князь же повеле ввести его в верхния палаты, и виде отрока своего, и возрадовася велми, и похвали бога. Он же поклонися великому князю и рече: «Прости мя, господине мой великий княже, яко согреших пред тобою, опечалих бо тя зело». И рече к нему великий князь: «Како тя господь богь хранит до сего дне и времени?» И облобызав его. Он же поклонися до земли и рече: «Прости мя, господине мой великий княже, яко согреших пред тобою». И исповеда вся о себе по ряду, како изыде от него, и како бог приведе до сего места. Князь же о сем велми удивися и прослави бога, и повеле своим предстоящим, да дадут ему всю его первую одежду, и да будет в первом своем чину. Он же со смирением рече: «Господине мой великий княже, я не того ради приидох к тебе, но да ты от печали свободишися и прошения моего да не презъриши: молю тя и прошу, да повелиши то место разчистити»,- и вся поведа великому князю, како ту прииде, и како явилася ему пресвятая богородица со святителем Петром митрополитом московским и место показа, иде же быти церкви во имя пресвятыя богородицы, честнаго и славнаго ея Успения; и вся ему сказа о себе по ряду. Князь же, воздохнув велми, и прослезися и отрока похвали, яко таковаго страшнаго видения сподобися, и обещася во всем помогати месту тому до совершения; и беседова с ним многое время, и повеле предстоящим пред ним поставити трапезу, да вкусит брашна; он же вкуси малую часть хлеба и воды, а иной же пищи отнюдь не прикоснуся. Великий же князь повеле по воли его быти и тако отпусти его с миром, иде же он восхощет. Отрок же отъиде на место свое и по обычаю своему моляшеся богу и пресвятей владычице богородице, и на помощ ея призываеть о создании обители тоя, и тако молитвами пресвятыя богородицы вскоре дело совершается. Князь же великий повеле вскоре собрати крестьян и иных людей, да росчистят место то, иде же оный отрок покажет, и посла их ко отроку; слышавше же то, граждане и сами мнози идяху на помощ месту тому. Тако вскоре очистивше место, еже отрок показа им, и возвестиша великому князю о сем; князь же прослави бога и отрока своего о сем похвали. И тако сам великий князь прииде на то мъсто и виде его сияюща паче иных мест. Отрок же паки припада-ет к ногама его и молит, да повелит церковь создати древянную и монастырь возградити. Великий же князь вскоре повеле всем прежним людем тут работати и мастеров добрых собрати к церковному строению. И тако божиею помощию и великаго князя повелением вскоре дело совершается, и освящение церкви сотвориша. Бысть же ту на освящении церкве Успения пресвятыя богородицы сам великий князь Ярослав Ярославичь и с своею супругою великою княгинею Ксениею, и со всем своим княжиим сигклитом, и всем трапезу устроил, и по прошению отрока своего великий князь даде ему игумена Феодосия, и братию собра, и колокола устрой. И назвася место от великаго князя Ярослава Ярославича Отрочь монастырь, и вси прославиша бога и пречистую его богоматерь. На другий день по освящении церкве тоя той отрок Григорий пострижеся во иноческий чин и наречен бысть Гурий от игумена Феодосия. И той отрок по пострижении своем немногое время поживе и преставися ко господу, и погребен бысть во своем монастыре. По преставлении же блаженнаго онаго отрока немногим летом мимошедшим великий князь Ярослав Ярославичь и великая княгиня Ксения изволили в том монастыре создати церковь каменную во имя пресвятыя богородицы, честнаго и славнаго ея Успения, с приделом Петра митрополита московскаго чудотворца, и села подаде к тому ж монастырю, и место то насели, иде же бе отрок прежде пришедыи. Монастырь же той стоит и доныне божиею благодатию и молитвами пресвятыя богородицы и великаго святителя Петра митрополита московскаго и всея России чудотворца.

К тому ж монастырю дана граммата великих князей тферских за девятью печатми, а в ней писано сице:

Великий князь Василий Михайловичь

Великий князь Всеволод Александровичь

Великий князь Владимир Александровичь

Великий князь Андрей Александровичь

Великий князь Иеремий Васильевичь

Великий князь Симеон Констянтиновичь

Великий князь Иоанн Михайловичь

Великий князь Борис Александровичь

Великий князь Феодор Феодоровичь

Великий князь Иоанн Георгиевичь

Великий князь Андрей Димитриевичь

Великий князь Феодор Александровичь

Великий князь Михаила Васильевичь.

К церкви пресвятыя Богородицы дана сия граммата. В ней написано тако:

«Кто станет монастырь сей и монастыря того людей обидить, не буди на нем милость божия в сии век и в будущий».

Эта повесть относится к литературе XVII века. В ней рассказывается, как отрок 1 тверского князя Ярослава Ярославича Григорий отправляется по его поручению по селам для сбора крестьянских повинностей. Остановившись в селе Евдимоново у церковного пономаря Афанасия, он увидел дочь его Ксению, полюбил ее и решил на ней жениться, для чего надо было спросить разрешение у князя. Тот отказывает слуге. Отрок долго упрашивает князя. Наконец, разрешение дано, и князь приказывает снарядить корабль, снабдить его всем и приготовить людей для встречи невесты. Сам князь заинтересовался невестой отрока, узнав о ее красоте и разуме.

Григорий радостно готовится к свадьбе, но "божьим изволением" настоящим женихом оказывается князь, а отрок всего-навсего его сватом.

Страдают в повести все действующие лица. В основе их поведения лежит "предначертание", герои действуют в соответствии с ним.

Отроку и князю являются видения. Ярослав видит сон, будто он охотится и пускает соколов на птиц. Любимый сокол поймал и принес в "недра" князя голубицу, сияющую красотой "паче злата". Князь недоумевает и не может разгадать значение сна. В то же время Ксении уже все очевидно: она обладает даром предвидения. Девушка просит Григория не торопиться, но он понимает ее слова по-своему. Помедлив, он все же едет к невесте, и она снова останавливает его словами: "Не вели спешить ни с чем, да еще у меня будет гость незванной, а лучше всех званых гостей". Свадьба отрока расстраивается, вместо него под венец идет князь. Потрясенный отрок переодевается в крестьянское платье и уходит в лес, где "хижу себе постави и часовню". Так в пустынном месте был основан Тверской Отроч монастырь.

Как считает Д.С. Лихачев, в повести нет ни злодеев, ни борьбы добра и зла. Действие в ней происходит "не только в обстановке отсутствия активного злого начала, но и в обстановке лучезарной красоты всего сущего" 2 .

Герои повести прекрасны: отрок и князь сияют красотой. Но в мире красоты все же есть печаль, звучат драматические ноты. Григорий взамен утраченной земной любви получает любовь небесную. Однако это предпочтение вынужденное: судьба сулила князю любовь счастливую, а Григорию несчастную, и отроку нечего больше ждать в этом мире. Монастырь он должен построить для того, чтобы угодить Господу и стать "блаженным". Явившаяся к нему Богородица говорит: "Ты же, егда вся совершише и монастырь сей исправиши, немногое время будеши ту жити и изыдеши от жития сего к Богу" 3 .

Фольклорные мотивы находят отражение в повести (стадо лебедей, соколов и ястребов, участвующих в судьбе людей). Князь увидел на Волге стадо лебедей и пустил на них всех своих птиц - соколов и ястребов. И поймал князь множество лебедей, а любимый сокол привел его в церковь, где должна была состояться свадьба. Представления о героях даны в духе народной поэзии: жених — это суженый, а судьба девушки - ее жених.

Все события, как подчеркивает автор устами Ксении, осуществляются божьим повелением, все случается для "благоустройства мира": "монастырь же той стоит и до ныне божиею благодатью и молитвами пресвятая Богородицы и великого святителя Петра, митрополита московского и всея Росси чудотворца" 4 .

Как видим, в этом произведении тесно переплетаются христианские и фольклорные мотивы, что характерно в целом для литературы Древней Руси.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Прочитайте текст по изданию (Древнерусская литература. Книга для ученика и учителя. М., 1999. С. 334). Обратите внимание на то, как меняется характер литературы в XVII веке (появление любовно-приключенческой новеллы, усиление связи с фольклором, особенности изображения героя, художественный вымысел).
2. Как автором разрешается тема любви?
3. В чем причина ухода Григория от мирской жизни? В благочестивом ли стремлении посвятить себя Богу или в неразделенной любви?
4. В чем трагическое звучание повести?
5. Определите сказочные мотивы повести: описание героев, портреты, речь, фольклорные образы — голубица, сокол, предзнаменования, вещий сон.
6. Чем объясняются характерные особенности и поступки главной героини — Ксении?
7. Что сближает ее с героями народных сказок? В чем ее мудрость?
8. Чем Ксения напоминает Февронию из "Повести о Петре и Февронии Муромских" и чем отличается от нее?
9. Почему Д.С. Лихачев считает Ксению "пассивной героиней"?