Основные принципы христианской философии. Христианская философия

2/ Основные принципы религиозно-философского мышления и мировоззрения

З/ Познание как богоуподобление. Мистика и схоластика 4/ Религиозный интеллектуализм и религиозный антиинтеллектуализм. Проблема взаимоотношения разума и веры

Христианская апологетика: основная проблематика и идейные истоки

В исторической науке период средневековья в Западной Европе да­тируют V-XV вв. Однако по отношению к философии такая дати­ровка не совсем корректна. Средневековая философия в Западной Европе - это христианская философия. Христианская же филосо­фия начала складываться гораздо раньше. Первые христианские философы - Афиногор, Теофил, Ириней, Юстин, Татиан и другие разрабатывали и пропагандировали свои идеи во II в. н. э.

Философия раннего христианства называлась апологетикой, а ее представители - апологетами. Это название они получили пото­му, что их сочинения нередко носили наименование и характер апо­логий, то есть сочинений, направленных на защиту и оправдание христианского вероучения и деятельности христиан. Ранние хрис­тиане решали две взаимосвязанные между собой задачи: непосред­ственно-практическую и идейно-теоретическую. Суть первой состо­яла в необходимости защитить христианские общины от преследо­ваний, отстоять право на исповедование новой религии, укрепить их организационное единство, не допустить отхода от христианства его приверженцев, привлечь к нему широкие слои населения. Решение этой задачи предполагало выяснение отношений сторонников новой религии к государству и обществу, а их религиозных убеждений - к государственной религии и требованиям гражданских обязаннос­тей, к общественной нравственности, к борьбе с распространяемыми о христианах слухами как о безбожниках, святотатцах, аморальных людях, совершающих каннибальские обряды, к доказательству пре­имущества христианства перед другими религиями и т. д. В сочине-ииях, адресованных, прежде всего, представителям власти - рим­ским императорам, наместникам, христианские апологеты убежда­ют их в лояльности приверженцев новой религии.

В условиях постоянных преследований идеологи пер­воначального христианства выискивали юридические аргументы, чтобы отстоять для своей религии право на гражданское существо­вание. В то время они апеллировали к естественному и гражданско­му праву, ратовали за единообразное применение законов ко всем гражданам империи, независимо от их вероисповедания, требовали применения принципа свободы совести. Обращаясь же к привер­женцам христианства, апологеты стремились ободрить их, внушить идею исключительности, богоизбранничества. Нередко, идеологи первоначального христианства сознательно толкали своих «братьев по вере» на мученичество. Страдания и фанатичную самопожертво-ванность, как проявление высоких морально-волевых качеств при­верженцев новой религии, они использовали в качестве аргумента в миссионерской деятельности.

Наряду с решением непосредственно-практических задач, связанных с обеспечением нормального функционирования христи­анских организаций и ведением миссионерской деятельности, хрис­тианские апологеты много внимания уделяли разработке и теорети­ческому обоснованию своего вероучения. Дело в том, что христиан­ская апологетика появилась и начала функционировать в момент становления церкви. В то время христианство еще существовало в форме разрозненных общин или епископальных церквей, не имев­ших единого, общепринятого вероучения. Предстояло только со­здать это вероучение.

Откуда же брался необходимый мыслительный материал? Прежде всего, объектом осмысления христианских апологетов яв­лялись многочисленные мифологические образы и представления эмпирического религиозного сознания, частично заимствованные из ближневосточных, греческой и римской религий, частично заново сформировавшиеся в христианском сознании под влиянием новых социальных и духовных факторов. Большой материал для философ­ских размышлений давала также эллинистическая философия по­здней античности. Христианским апологетам предстояло упорядо­чить весь этот разнородный материал, привести его в какую-то сис­тему, по возможности, разъяснить наиболее важные положения, сделать их доступными восприятию своих приверженцев и оградить от нападок противников христианства.

При разработке основ вероучения христианским философам не требовалось заново изобретать понятийный аппарат и методологию оперирования этими понятиями, они могли воспользоваться, и вос­пользовались, понятийным языком древнегреческой и древнеримской философии. Исследователи истории христианства отмечают, что не­посредственными теоретическими истоками раннехристианской фи­лософии была эллинистическая философия I-II вв., прежде всего, си­стема иудейско-эллинистического философа из Александрии Филона и вульгаризованная греческая, в особенности, стоическая философия.

Философия Филона базировалась на представлении о Боге как высшем существе, стоящем вне времени и пространства, трансцен­дентном миру (находящемся за пределами мира). В силу своей транс­цендентности Бог не мог вступить в непосредственный контакт с ми­ром, для этого нужен посредник. На мифологическом уровне эта про­блема была разрешена в христианстве через образ агнца - Иисуса Христа, принявшего жертвенную смерть затрехи человечества во имя его спасения. Однако для зарождающейся христианской филосо­фии требовалось дать решение этой проблемы на теоретическом уровне. На этой основе сформировалась так называемая христологи-ческая проблема, которая с особой силой стимулировала богословские поиски, открывала широкое поле для философских размышлений.

В античной философии уже были выработаны определенные подходы в решении проблемы преодоления дуализма мира и его сущности. Пифагорейцы, Платон и его последователи заложили ос­новные методологические принципы учения о духовном единстве мира. Но ни классики античной философии, ни неоплатоники не со­здали концепции бога - личности. Они трактовали Единое, как не­кое первоначальное, произведшее из себя все бытие, как абсолют­ную абстрактно-безличную индивидуальность. Личностное пони­мание Бога впервые дано Филоном Александрийским.

То, что лично, неповторимо и неразрушимо - не составлено из чего-то внеличного, - рассуждал Филон. Попытка объяснить личность причинно-генетически приводит к переходу от одного элемента к дру­гому, вплоть до бесконечности. При этом дроблении теряется личность. Следовательно, чтобы сохранить личность во всей индивидуальности, своеобразии и единстве, необходимо допустить, что она может быть со­творена из ничего, без всяких предпосылок. Личность, так же как и Бог, - беспредпосылочна. Если Бог - абсолютное начало, то Он не может не быть личностью, ибо если Он не личность, то Ему что-то предшествова­ло, а следовательно, Он не абсолютное начало. Таким образом, Бог - это личность, и требует личностного отношения и понимания.

Характеристика Бога как личности была существенным ша­гом вперед в направлении христианского мировоззрения, но она не давала полного преодоления пропасти между Богом и миром. Для преодоления этой пропасти необходимо было ввести опосредующие силы. Для этой цели Филон использует одно из центральных поня­тий античной философии - понятие Логоса. Так же, как и в античной философии, Логос у Филона наделяется рационально-логической и структурно-упорядочивающей функцией. Логос - это мировой порядок, красота и гармония. Это закон, приводящий все разнообра­зие вещей к единству. От него всякая форма, всякая устойчивость и определенность. Взятый сам по себе, в абстракции от телесных ве-Щвй, Логос есть царство вечных умопостигаемых идей, тождествен-йых с божественными мыслями. Мир создается Богом по модели этих идей и служит их отображением.

Но в отличие от античной философии, Логос у Филона высту­пает как сотворенный Богом дух, который первоначально есть боже­ственный разум. После сотворения реального мира божественный разум сделался имманентным миру. Соответственно, идеи и логосы, как божественные составляющие, также становятся имманентными миру. В представлении Филона о Логосе не доставало лишь отожде­ствления его с мессией - Христом. Логос, отождествленный с Хрис­том, появится вскоре после смерти Филона, в Евангелии от Иоанна:

«Вначале было Слово [в греческом подлиннике - Логос] и Слово бы­ло у Бога и Слово было Бог» (Иоанн. 1,1). И далее автор сочинения сближает Иисуса Христа с Богом через Логос. «Слово стало плотью и обитало в нем» (Иоанн. 1,4). Таким образом, возникает версия, что из­вечно существовавший Логос воплотился в Иисуса Христа. Иисус Христос интерпретируется как Бог, но понятие «Бог» - не тождест­венно понятию «Христос». Между ними существует известное раз­личие, ибо иначе трудно понять смысл земного существования Лого­са, его цель и назначение в мире. Бог-отец невидим, а Логос-сын дол­жен воплотиться среди людей, чтобы они через него узнали об отце.

Учение о божественном Логосе развивали и представители стоицизма. Однако, главный вклад стоицизма в формировании хри­стианского мировоззрения состоит в том, что он представлял хрис­тианству систему нравственных ценностей. Для стоицизма харак­терна проповедь аполитизма, пренебрежения к реалиям конкретной социальной жизни, отрицание ценностей предметно-телесного и противопоставление телесного духовному, как более высокой сфе­ре жизненных интересов. Одной из важнейших задач философии является, по мнению Сенеки, задача утверждать между людьми осо­бое содружество, проникнутое невидимой, но самой прочной связью, общину святых праведников, соединяющую в себе мир божествен­ный и мир человеческий. Такую общину, как он думал, способны со­здать люди, воплотившие в себе идеалы мудреца - стоики. Эти лю­ди, свободные от всевозможных страстей и потребностей, настоящие-хозяева самих себя, обладающие всеми добродетелями, всегда по­ступающие правильно и достигшие всех этих качеств отношением непротивления и религиозной покорности к провиденциальному ус­тройству мира.

Основные принципы религиозно-философского мышления и мировоззрения

Основные положение христианского вероучения принимают р рели" гиозной философии и теологии форму руководящих установок, ко­торые определяют способ восприятия, осмысления и переработки мыслительного материала, то есть форму основных принципов религиозно-философского теоретизирования и мировоззрения.

Главенствующей идеей христианского мировоззрения явля­ется идея Бога. Если античное мировоззрение, по своей сущности, космоцентрично, то средневековое - теопентрично. Реальностью, определяющей все сущее в мире для христианства, является не при­рода, космос, а сверхъестественное начало - Бог. Представление о реальном существовании сверхъестественного и возможность ус­тановления с ним определенных отношений является одним из су­щественных моментов всех развитых религий, в том числе и христи­анства. Христианские мыслители.придают сверхъестественному роль определяющего начала во всех происходящих в мире процес­сах, ставят в зависимость от него существование и природы, и чело­века, и общества.

Представление о реальном существовании сверхъестествен­ного заставляет смотреть под особым углом зрения на развитие, смысл истории и мироздания, человеческие цели и ценности, прида­ет им свой особый, как бы надмировой ракурс, возвышающийся над конечными житейскими и историческими ситуациями, укоренения в чем-то непреходящем, абсолютном, вечном, находящемся за пре­делами всего земного, относительного, временного, переходящего. Такая точка зрения на все происходящее в мире, закрепленная в ве­роучении и культовой практике религиозных институтов, принима­ет в теологии и религиозной философии форму руководящей уста­новки, которая определяет способ восприятия, осмысления и пере­работки всего мыслительного материала, обретает статус главного принципа религиозно-философского теоретизирования - супрана­турализма (от лат. super - сверх и natura - природа). Принцип су­пранатурализма проводится в теологии и религиозной философии через всю систему понятий, мировоззренческих схем и более част­ных установок: креационизм, теизм, провиденциализм и т. д.

Действуя как важнейшая установка, основополагающий эле­мент религиозного философского стиля мышления, супранатура­лизм конкретизируется в христианской теологии рядом других принципов. Среди этих принципов следует особо выделить сотерио- логизм (от лат. soter - спаситель) - ориентация всей жизнедея­тельности человека на «спасение души». Иисус Христос рассматри­вается как спаситель мира и человечества, своей мученической смертью на кресте искупивший грехи человечества. Само же спасе­ние интерпретируется как процесс обожествления, соединения че­ловека с Богом в так называемом «божьем царстве».

В христианской теологии в соответствии с сотериологизмом происходит редукция человека как субъекта деятельности, позна­ния и общения до объекта и субъекта «спасения». Смысл человечес­кого бытия, с точки зрения теоретиков христианства, состоит не в по­знании и преобразовании природы и общества, а в соединении с Богом в так называемом «божьем царстве». Все стороны жизнедеятельности человека при таком подходе рассматриваются через призму религиозных ценностей, как факторы, благоприятствую­щие или препятствующие «спасению». В результате, жизнь челове­ка в религиозных концепциях получает как бы два измерения: пер­вое - отношение человека к Богу, второе - отношение человека к природе и другим людям.

Конечно, нельзя категорично утверждать, что социальная ак­тивность человека, его познание и преобразование мира теряют в полной мере для религиозных мыслителей свой собственный смысл. В различных философско-теологических системах этим сторонам жизнедеятельности человека придается неодинаковое значение. Но главное, определяющее в них, отводится первому отношению, по­скольку именно в нем раскрывается смысл человеческой жизни, именно здесь приобретается все доброе, нравственное. Второе отно­шение приобретает значение для человека лишь постольку, по­скольку способствует формированию его духовного мира, выступает в качестве средства духовного восхождения к Богу.

С супранатурализмом и сотериологизмом тесно связан и другой важный принцип осмысления и переработки мыслительного материала в христианской теологии - ревеляционизм, или принцип богооткровенности (от лат. revelatio - откровение). Трансцендент­ность и непостижимость бога, конечность и греховность человека - таковы установки христианской философии, на основе которых функционирует ревеляционизм.

Принцип откровения предполагает, прежде всего, существо­вание некоего «таинственного», которое необходимо знать людям для спасения. Но своим умом они не способны получить эти знания. Именно потому, что содержание откровения представляет собой трансцендентное бытие, которое бесконечно превосходит возможно­сти естественного познания и возникает необходимость такой фор­мы общения Бога с человеком. Само же общение понимается в хрис­тианской философии как процесс передачи Богом людям своей «тай­ны», как акт божественного самораскрытия через пророков и апостолов в Священном Писании (Библии).

Христианская апологетика, предусматривающая развертывание откровения во времени, признает возможность и право интерпретации его содержания со стороны церкви. А сама церковь рассматри­вается в качестве единственного и никогда не ошибающегося его толкователя. Признание исключительного права церкви на интер­претацию содержания откровения оформляется в признание такой формы откровения как Священная Традиция, закрепленная в Свя­щенном Предании. Эта тенденция получила наибольшее развитие в ", католической церкви, где в качестве Священного Предания начали рассматриваться не только сочинения отцов церкви, постановления первых семи Вселенских соборов (православие), но и документы папы римского. Догмат о непогрешимости папы римского явился логическим продолжением и завершением этой практики.

Важный способ передачи Богом своей тайны - непосредствен­ное общение, вхождение Бога в человека через мистическую интуи­цию. Откровение в этом случае понимается как непосредственное со­зерцание Бога, усвоение «тайны» в силу ее самоочевидности. Этот способ откровения, согласно ортодоксальным христианским пред­ставлениям, является привилегией святых, а также тех, кто путем особых усилий постигает на какой-то момент состояния святости.

Ревеляционизм предполагает отношение христианских философов к исходному мыслительному материалу не как к результату теоретического исследования человека, а как к полученной извне, в готовом виде, вечной и неизменной истине, которую люди должны принять в силу авторитета того, от кого она получена - Бога, церкви. Такой подход неизбежно обусловливает авторитетный, догматичес­кий тип мышления. Характерным моментом отношения христиан­ских идеологов к содержанию своего мыслительного материала яв­ляется отношение веры, которая выражает не просто доверие к авто­ритету или согласие с ним, но полное подчинение ему, устранение собственной критической мысли, подавление всякой возможности сомнения.

Теоцентризм, как самая характерная черта христианского мировоззрения, пронизывает все части философской теории: учение о бытии - онтологию, учение о человеке - антропологию, учение о познании - гносеологию и учение об историческом развитии - эсхатологию. В области онтологии теоцентризм раскрывается через принцип креационизма, в антропологии - через принцип антропо­логизма, в гносеологии - через принцип богоуподобления, в философии истории - через принцип провиденциализма и эсхатологизма. Дадим краткую характеристику этих основных моментов христиан­ского мировоззрения.

Креационизм. Согласно христианскому вероучению, Бог создал мир из «ничего», сотворил его актом своей воли, благодаря своему могуществу. Божественное всемогущество продолжает каждый миг поддерживать бытие мира. Поддерживание бытия мира есть по­стоянное творение его богом вновь. Если бы творческая сила Бога прекратилась, мир тот час же бы вернулся в небытие.

В отличие от античных богов, которые были родственны природе и нередко отождествлялись с нею, христианский Бог стоит над природой, по ту сторону ее, и поэтому является трансцендентным Богом. Таким образом, в христианском мировоззрении активное творческое начало как бы изымается из природы, из космоса и пере­дается запредельной силе - Богу. Бог трактуется как абсолютное творческое начало. Ему приписываются все те атрибуты, которыми древнегреческие философы наделяли бытие: он вечен, неизменен, самотождествен, ни от чего другого не зависит и является источни­ком всего сущего. Однако христианская философия, как уже отмеча­лось раньше, имеет духовно-нравственную направленность, ориен­тирует человека на спасение его души. Поэтому христианская онто­логия строится на принципе, что Бог это не только высшее бытие, но и высшее Благо, высшая Истина и высшая Красота.

Антропоцентризм. В контексте религиозного мировоззрения, это совокупность взглядов, утверждающих исключительную роль человека среди творения Бога. Согласно христианскому учению, Бог сотворил человека не вместе со всеми существами, а отдельно, для него был выделен специальный день творения. Христианские фило­софы подчеркивают особое положение человека в мире. Если все другие материальные системы - лишь просто творения, то человек

Венец творения. Он является центром Вселенной и конечной це­лью творения. Более того, он существо, господствующее на Земле.

Высокий статус человеческого бытия определяется библей­ской формулой «человек - образ и подобие Бога». Какие же именно свойства Бога составляют сущность человеческой природы? Ясно, что человеку нельзя приписать ни всемогущество, ни бесконечность, ни безначальность. Христианское богословие дает ответ на этот во­прос однозначно: божественные качества человека - это разум и во­ля. Именно разум и свободная воля делают нравственным существом человека и представителем Бога в этом мире, продолжателем боже­ственных деяний. Человеку, как и Богу, дана способность высказы­вать суждения, различать добро и зло. Свобода воли позволяет чело­веку сделать выбор в пользу добра и зла. Первые люди - Адам и Ева

Сделали этот выбор неудачно. Они выбрали зло и, тем самым, совершили грехопадение. Отныне природа человека оказалась испор­ченной, на него постоянно оказывает воздействие грехопадение. По­этому христианские мыслители определяют природу человека двойственной. Двойственность природы человека - важнейшая черта всего христианского мировоззрения. Это раздвоение человека крупнейший средневековый философ Августин называл «болезнью души», неподчинение ее себе самой, то есть высшему началу. Соглас­но христианскому мировоззрению, человек сам своими силами, не способен преодолевать своих греховных наклонностей. Ему постоян­но необходима божественная помощь, действие божественной благо­дати. Соотношение природы и благодати является центральной те­мой христианской антропологии - учения о человеке.

Провиденциализм и эсхатологизм. В основе христианской концепции истории лежит представление о постоянной и необходи­мой связи человека с Богом. Человек трактуется как бытие, сотво­ренное Богом, спасенное Христом и предназначенное к сверхъесте­ственной судьбе. Исторический процесс при таком подходе предста­

ет как раскрытие богочеловеческого отношения, характеризующе­гося, с одной стороны, упадком, регрессом, вызванным грехопадени­ем и отчуждением человека от Бога, а с другой стороны, восхождени­ем человека к Богу. Основная миссия истории характеризуется как спасительная, искупительная, испытательная и назидательная. При таком подходе исторический процесс получает как бы два измере­ния: горизонтальное и вертикальное. Горизонтальное характеризу­ет исторический процесс с точки зрения его внутреннего развития:

деятельности людей, их борьбы за власть, за улучшение благососто­яния и т. д. Вертикальное - характеризует влияние на историчес­кий процесс действия Бога, его вмешательство в ход исторического развития. Христианское мировоззрение по своей основе провиден­циально. Мир развивается не сам по себе, а согласно промыслу Бо-ясию. Согласно этому мировоззрению, промысел Бога распространя­ется на весь окружающий мир и придает природным и обществен­ным процессам осмысленный и целенаправленный характер. В философии истории провиденциализм утверждает, что божест­венный замысел предопределяет историю людей, он пробивается через все события и факты. На долю людей остается либо содейство­вать осуществлению этого плана, и, таким образом, работать на спа­сение мира и человека, либо противодействовать ему, за что Бог под­вергает людей всевозможным наказаниям.

Провиденциализм неразрывно связан с эсхатологией - учени­ем о конце мира. История в христианском мировоззрении изобража­ется как целесообразный процесс, направляемый Богом к заранее предопределяемой цели - царству Эсхатона («царству Божию»). Христианские мыслители изображают «царство Божие» как мир ис­тинного, прекрасного и совершенного, в котором человек будет нахо­диться в полном единении с Богом. Достижение «царства Божиего» - это конечная цель и смысл человеческого существования. Это по­ложение является основой христианского мировоззрения и призна­ется всеми направлениями христианской философии и теологии. Расхождения между ними начинаются, когда речь заходит об истол­ковании этого «царства» и путей, ведущих к нему. В какой степени и при каких условиях возможно создание «царства Божия» в земных условиях, в историческом бытии. Способен ли человек, в какой-либо, мере своими силами без божественного действия подготовить «цар­ство Божие» и т. д..

Познание как богоуподобление. Мистика и схоластика Поскольку в христианском мировоззрении цель и смысл познания Сдается не материальными потребностями людей и не жаждой са­мосовершенствования, а потребностью «спасения души», постольку конечной целью познавательных усилий человека признается не

знание объективного мира - природы и истории, а обретение чело­веком через процесс познания своего первоначального «догреховно-го» облика, обретения «образа и подобия Бога». Одним из важней­ших положений христианской философии является трактовка про­цесса познания как богоуподобления. Христианская теория познания основывается на библейском представлении о радикаль­ной несамостоятельности и ущербности человеческой природы. Полноценным субъектом деятельности и познания, с точки зрения христианской идеологии, может быть только Бог. Человек же - производное от Бога существо, и уже поэтому он самостоятельно не способен к познанию.

Согласно христианскому воззрению, даже в своем первона­чальном, «догреховном» состоянии человек был полностью зависим от Бога. Особенность этого «догреховного» состояния, по описаниям христианских философов, состоит в том, что человек жил не сам по себе, а по-божески, находился в единстве с Богом, был сопричастен сверхъестественному. Сущность же грехопадения, по их мнению, как раз и состоит в том, что человек отделился от Бога, захотел жить по своим принципам и нормам, пожелал стать равным Богу, иначе го­воря, свободным субъектом деятельности и познания. Уподобление Богу, обретение человеком вновь божественного образа и подобия истолковывается ортодоксальной христианской идеологией как от­каз человека от своих претензий, от своей субъективности, от своего «я». Богоуподобление есть ничто иное, как самоотречение человека, полный переход в подчинение человека Богу.

Формой же такого перехода, по мнению христианских мыс­лителей, является вера. При этом они прибегают к довольно расши­ренной трактовке феномена веры. Вера истолковывается ими как универсальное измерение человеческого сознания, субъективнос­ти, духовности, в которой выражается рационально непрозрачное отношение к действительности. Вера трактуется и как психологи­ческая установка, уверенность, приверженность к чему-либо, и как вера в сверхъестественное, как религиозная вера. Используя первое значение термина «вера», христианские философы рассма­тривают веру как особую, сверхъестественную, познавательно-мировоззренческую позицию субъекта. Согласно их учению, вера имеет глубинные эмоционально-волевые основания и является психологически первичной по отношению к дискурсивному мыш­лению. «Если не уверуете, то не уразумеете... Познание, посредст-вуемое верой, - наидостовернейшее», - утверждает Климент Александрийский. Всякий, ищущий истину, считает он, должен ис­ходить из каких-то первоначальных положений, определяющих пути развития его поиска, занимать определенную познавательно-мировоззренческую позицию, верить во что-то. Вера, как установ­ка сознания, отождествляется христианскими философами с рели­гиозной верой. Она трактуется как форма единения человека с Бо­

гом, как канал, через который Бог воздействует на познавательные способности человека, оздоравливает, оплодотворяет и совершен­ствует их.

Положение о радикальной несамостоятельности человека, как субъекта познания, наивысшие выражения получает через введение в познавательный процесс действия божественной благо­дати. Характеристика Бога в качестве мистической Любви - бла­годати в христианских системах не менее, а зачастую и более зна­чима, чем определение его как Разум. Божественная благодать вы­ступает в христианской гносеологии как главное движущее начало и регулятор познавательной деятельности. Необходимость исполь­зования этого фактора в познавательном процессе объясняется христианскими философами тем обстоятельством, что человек, у в силу «греховности» своей природы, сам по себе не может уподо­биться Богу.

Для объяснения механизма божественной интервенции в по­знавательный процесс христианские философы нередко использу­ют световую символику, которая в концентрированном виде пред­ставлена в так называемой теории просветления или озарения. Эта теория заимствована христианскими мыслителями из неоплатониз­ма и в той или иной степени разделяется большинством школ хрис­тианской философии и теологии.

Согласно этой теории, разум, в конечном итоге, познает мир не в силу собственных потенций, а с помощью божественного света, ми­стического излияния божества, просветляющего как сами вещи, так и человеческое мышление. Без этого света, утверждают идеологи христианства, сущность предмета осталась бы невысвеченной, скрытой от ума. Божественный свет фигурирует в системах христи­анских философов в определенной степени как образное представ­ление, символ, но в то же время этому символическому образу неред­ко придается и реальное, физическое значение.

Учение о божественном проникновении в человеческое по­знание является основой одного из крупнейших направлений средневековой философии - мистицизма. Это учение берет свое начало в системе крупнейшего представителя средневековой фи­лософии Августина Аврелия (354-430 гг.). По учению Августина, весь мир пронизан разумом, логосом, содержащим в себе световую природу, поскольку имеет общую причину своего возникновения - Бога. Однако, утверждал Августин, ни вещи, ни человеческая Душа не содержат в самих себе света. Они светятся отраженным светом. Все видимо, все реально только через Бога. Бог " - это Солн-Це, которое само не видимо, но делающее все остальное видимым. Всякое познание осуществляется через лучи божественного света. Свет сотворенный дает возможность познать телесные вещи, свет разума - интеллигибельные предметы, свет благодати - истины откровения.

Наиболее яркое выражение мистицизм нашел в православной традиции Иоанна Богослова, Василия Великого, Григория Нисского;

в католической - Бернара Клервосского; Джованни Фиданца (Бона-вентуры).

Мистицизм учит, что до грехопадения человек представлял собой существо духовной, световой субстанции. Грехопадение при­вело к тому, что он лишился своей первоначальной сущности, был низвергнут в мир чувственного бытия. Теперь же, в процессе «спасе­ния», человек должен отказаться от всего телесного, «мира», и воз­вратить себе прежний световой духовный облик. Этот процесс вклю­чает в себя три стадии: первую - очищение души от чувственных страстей и привязанностей (катарсис); вторую - просветление ду­ши мудростью - интеллигибельным светом божественных истин;

и третью - озарение, мистический экстаз, слияние человека с Богом. Все эти три ступени неразрывным образом связаны друг с другом.

Катарсис рассматривается в мистических системах как пред­варительное условие просветления. Для того, чтобы человек был способен воспринимать божественный свет, он должен из падшего состояния вернуться в состояние первозданной чистоты. Роль катар­сиса заключается в восстановлении в человеке затемненного грехо­падением божественного образа. Процесс очищения требует боль­ших аскетических усилий. В конечном итоге этого процесса, по мыс­ли христианских мистиков, должна произойти дематериализация человека, отрешение его от всего земного. Сбросив прежние теле­сные покровы, которые отяжелели и влекли вниз, душа получает возможность облачиться в новые одежды из света, которые в силу легкости повлекут ее вверх. Таким образом, человек вступает в но­вую стадию богоуподобления - стадию просветления. На этой ста­дии совершается постепенное восхождение ума от низших проявле­ний «световой энергии» к более высоким.

В конце концов этот процесс должен завершиться непосредст­венным общением Бога и человека. Внешним выражением все возра­стающего единения человека с Богом выступает мистический экстаз - божественное озарение. В системах мистицизма оно трактуется как явление сознанию истины в своей самоочевидности. Душа в мо­мент озарения созерцает не только умопостигаемую действитель­ность, но и самый свет, то есть видит самого Бога - источник всякого света - в его бестелесной сущности. На высшем этапе восхождения души к Богу осуществляется возвращение душе своего первоздан­ного вида, т. е. «образа и подобия Бога». Только тогда, согласно кон­цепциям мистиков, происходит полное слияние человека с Богом.

Наряду с мистицизмом, в средневековой философии огром­ным влияниям пользоваласьсхоластика (от лат. schola, или школа). И перевести этот термин можно как «школьная философия», то есть философия, которая была приспособлена для широкого обучения людей основам христианского мировоззрения. Схоластика сформи­

ровалась в период абсолютного господства христианской идеологии во всех сферах общественной жизни Западной Европы. Когда, по вы­ражению Ф. Энгельса, «догматы церкви стали одновременно и поли­тическими аксиомами, а библейские тексты получили во всяком суде силу закона».

Схоластика является наследницей, которая продолжает тра­диции христианской апологетики и Августина. Ее представители стремились создать стройную систему христианского мировоззре­ния, где была построена иерархия сфер бытия, на вершине которой располагалась церковь. Выигрывая у раннехристианских мыслите­лей в широте охвата проблематики, создании грандиозных систем, схоластики существенно проигрывали им в оригинальности реше­ния проблем, творческом подходе. Одним из самых характерных признаков схоластического стиля мышления является авторита-ризм. Схоластов, в сущности, не волнует происхождение тех или иных положений, которыми они оперируют. Главное - лишь бы они были одобрены авторитетом церкви.

Авторитаризм - характерная черта всего религиозного сти­ля мышления. Но представители ранней патристики - апологеты признавали абсолютный авторитет «Священного писания», они сами создавали тогда церковь. Их эпигоны присоединили сюда и автори­тет самих «отцов церкви». Возможности творческого подхода при та­ком двойном прессинге сводятся к минимуму. Творческие потенции схоластов уходят в сферу формально-логических изысканий.

Как отмечают исследователи средневековья, снижению уров­ня философского исследования в схоластике способствовал ряд фак­торов. Главный из них - крушение рабовладельческого строя и ус­тановление феодального способа производства. Переход от рабовла­дельческого строя к феодальному в странах Западной Европы сопровождается упадком хозяйственной деятельности. В этих стра­нах установилось натуральное хозяйство, пришли в упадок ремесла, сократилась торговля, захирели многонаселенные и оживленные го­рода. С упадком городов регресс захватил все области культуры: ли­тературу, искусство, науку. Философия лишилась питательных со­ков, которые она черпала в развитии научного познания. Немалое значение имело и то обстоятельство, что объем унаследованных от античности"литературных, научных и философских источников, доступных европейской философии раннего средневековья, был крайне ограничен. Основные философские произведения древних были или вовсе утрачены, или позабыты.

Определенную роль в снижении теоретического уровня сред-аевековой философии сыграло и то обстоятельство, что перед ран-Вей патристикой и схоластикой стояли разные задачи. Представите- ли ранней, патристики активно участвовали в создании основ веро­учения, постоянно вступали в полемику с еретиками и язычниками. Схоласты же выступали в тот момент, когда церковь укрепила свои

позиции и христианство заняло исключительное место в жизни фео­дального общества. В этот период формирование догматов было, в ос­новном, закончено, и усилия схоластов были направлены, прежде всего, на прояснение и систематизацию неизменных положений ве­ры, приведение их в такой порядок, чтобы было легче обучать и обу­чаться.

Развитие философии схоластов шло, в основном, в рамках формально-логического схематизма. Законченный в основных час­тях материал они должны были обработать и представить в схемах аристотелево-стоической логики. Схоластический интеллектуа­лизм приносит содержание в жертву форме. Его представители стремятся подменить изучение реальной действительности проце­дурой определений, они приводят бесконечные дефиниции и дис-тинкции. Известный исследователь древней философии Виндель-банд дает такую характеристику схоластического метода. «Схолас­ты только обсуждают, систематически доказывают, выводят до бесконечности следствия, не проверяя оснований. Вся их логика све­дена к силлогизму. Злоупотребления силлогизмов влечет за собой мелочность, страсть к делениям и подразделениям, низводит логи­ческое рассуждение к словесной механике, способствует чрезмер­ной заботливости в внешнем выражении мысли в ущерб самой мыс­ли» (Винделъбанд В. История философии. - СПб., 1898.- С. 36).

Религиозный интеллектуализм и религиозный антиинтеллектуализм. Проблема взаимоотношения разума и веры.

Спор между представителями схоластики и мистики о наиболее эф­фективных средствах приобщения людей к религии на уровне фило­софии и теологии вылился в спор о наилучших формах и методах за­щиты и обоснования христианского мировоззрения. Различные под­ходы к решению этих вопросов сформулировали две основных тенденции: религиозный интеллектуализм и религиозный антиин­теллектуализм.

В религиозном интеллектуализме отчетливо выражено стремление опереться на рассудочное начало в человеческом созна­нии, апеллировать к социальному и интеллектуальному опыту, здра­вому смыслу. Цель интеллектуализма - выработать у человека со­знательное восприятие религиозного вероучения, опирающегося не только на авторитет, но и подкрепленное разумными доводами. Пред­ставители интеллектуализма в определенной степени допускают участие разума и связанных с ним средств теоретического анализа и оценки в религиозную жизнь людей. Они стремятся поставить разум на службу вере, примирить науку и религию, максимально использо­вать возможности рациональных средств воздействия на человека.

В противоположность религиозному интеллектуализму, представители религиозного антиинтеллектуализма полагают, что рассудочный подход к религии, содержащий в себе момент принуди­тельности и обязательности для Бога, исключает в нем творческое начало, свободу, произвол, всемогущество. Действия Бога, с точки зрения антиинтеллектуалистов, неподвластны законам разума. Бог абсолютно свободен, его действия абсолютно непредсказуемы. На пути к Богу разум является помехой. Чтобы прийти к Богу, нужно за­быть все, что знал, забыть даже вообще, что может быть знание. Ан­тиинтеллектуализм культивирует среди приверженцев религии слепую и бездумную веру.

Борьба религиозного интеллектуализма и религиозного анти­интеллектуализма проходит красной нитью через всю историю сред­невековой философии. Однако на каждом конкретно-историческом этапе истории эта борьба имела свои особенности. В период становле­ния христианской апологетики она велась по вопросам отношения к античной культуре вообще и к античной философии, как теоретиче­скому выражению этой культуры, в частности. Представители анти­интеллектуализма заняли по отношению к античной культуре отри­цательную позицию. Они стремились опорочить ее в глазах своих приверженцев как ложные, противоречивые по своей природе воз­зрения, уводящие людей от их подлинного назначения - «спасения своей души».

Негативная позиция антиинтеллектуализма по отношению к античной культуре отчасти объяснялась и тем, что в христианских общинах на первом этапе абсолютное большинство составляли не­грамотные, малообразованные люди. Положение о том, что возве­щенная в христианстве истина - полная и окончательная, достаточ­ная для решения всех проблем человеческого существования - в известной мере удовлетворяла его приверженцев и обеспечивала функционирование христианства в обществе. Однако идеологи хри­стианства постоянно стремились к расширению социальной базы но­вой религии. Они хотели склонить на свою сторону образованные слои римского общества: патрициев, интеллигенцию. Решение этой задачи требовало изменения политики по отношению к античной культуре, перехода от конфронтации к ассимиляции.

Представители интеллектуализма считали, что понятийно-рациональные средства воздействия не следует отбрасывать в сто­рону, а тем более оставлять в руках врагов. Их необходимо поставить на службу христианству. Как отмечает В. В. Соколов, уже у Юстина наметилась примирительная линия по отношению к эллинистичес­кой философии (см.: Соколов В. В. Средневековая философия. - М; 1979- С. 40).

Ориентация на приобщение к античной культуре свое высшее B ЬIpaжeниe находит в разработанной Августином теории о гармонии веры и разума. Августин выступает с требованием признания двух

путей приобщения людей к религии: понятийно-рационального (логи­ческого мышления, достижения наук и философии) и нерационально­го (авторитета «Священного писания» церкви, эмоций и чувств). Но эти пути, с его точки зрения, неравноценны. Августин отдает бес­спорный приоритет нерациональным средствам. «Не учением челове­ческим, а внутренним светом, а также силой высочайшей любви мог Христос обратить людей к спасительной вере». Согласно воззрениям Августина, религиозная вера не предполагает рационального обосно­вания в том смысле, что для принятия тех или иных положений рели­гии необходимо обязательно знать, понимать, располагать доказа­тельствами. В сфере религиозной жизни следует просто верить, не требуя никаких доказательств.

Вместе с тем, Августин отчетливо сознает ту важную роль, ко­торую играют рациональные средства воздействия. Поэтому он счи­тает необходимым усилить веру доказательствами разума, ратует за внутреннюю связь веры и знания. Врачевание души, по его сло­вам, распадается на авторитет и разум. Авторитет требует веры и подготавливает человека к разуму. Разум приводит к пониманию и знанию. Хотя разум не составляет высшего авторитете, познанная и уясненная истина служит высшим авторитетом. Послушный рели­гии разум и подкрепленная разумными доводами вера - таков иде­ал августиновской апологетики. Однако следует отметить, что пред­ставленная Августином теория о гармонии веры и разума не допус­кает и возможности, хотя бы в какой-то степени, поставить веру в зависимость от разума. Решающее значение в его системе без вся­кого сомнения отдается откровению.

Августин создавал свою теорию гармонии веры и разума в IV-V вв. в ранний период христианской истории. В XI-XII вв. в борьбе за идейное господство в обществе начинает оказывать все возрастающее влияние зародившееся в недрах феодальной культу­ры свободомыслие. Появление средневекового свободомыслия свя­зано с рядом объективных факторов: выделение из крестьянского хозяйства ремесла и развитие на этой основе городов, которые по­степенно становятся существенным фактором средневековой жиз­ни. В городах начинает формироваться светская культура. Одним из важнейших следствий этого фактора является то, что церковь пере­стала быть абсолютным носителем образования и образованности. В связи с развитием ремесла и торговли среди городского населения возрастает потребность в знании права, медицины, техники. Возни­кают частные юридические школы, которые находятся под контро­лем церкви, городского управления.

Средневековое свободомыслие складывается как движение за десакрализацию определенных сфер жизнедеятельностичело­века, за признание их автономии по отношению к религии и церкви. Представители средневекового свободомыслия Пьер Абеляр (1079 - 1142 гг.), Жильбер Порретанский (ок. 1076 -1154 гг.), Сигер

Брабантский (ок. 1235 - 1282 гг.), Боэций Даккийский и другие не от­вергали религию. Это было невозможно в западноевропейских усло­виях того периода и не отвечало их настроениям в качестве верую­щих христиан. Поэтому они признавали существование сверхъесте­ственного порядка, подчиняющегося руководству сверхприродного Бога. В своих работах средневековые свободомыслящие постоянно ссылаются на авторитет «Священного писания», «отцов церкви». Вместе с тем, они отстаивают права и возможности человеческого разума, максимальную самостоятельность рационально-философ­ского исследования и, тем самым, объективно подрывают устои ре-веляционистского догматизма.

Первые шаги средневекового свободомыслия связаны с проник­новением в религиозное вероучение диалектики как науки о законах правильного мышления. Яркий представитель этого периода - Пьер Абеляр. В период абсолютного господства теологического авторита-ризма Абеляр предпринял попытку поднять голос в защиту философ­ского разума. Исходной посылкой концепции Абеляра служит отож­дествление Христа с Логосом. «Христос как Логос (слово, рассужде­ние), так и мудрость отца - София. И подобно тому, как от Христа возникло название «христиане», так и логика получила название от Логоса. Последователи ее тем истинней называются философами, чем более истинными любителями этой высшей мудрости они являются. Эта величайшая мудрость наивысшего этапа, когда она облекается в нашу природу для того, чтобы просветлять нас от мирской любви к любви в отношении его самого, конечно, делает нас в равной степени христианами и истинными философами... Сам господь Иисус Христос побеждал Иудеев в частых спорах и подавил их клевету как писанием, так и раздумьем, доказательством укрепить веру в себя не только мо­гуществом чудес, но особенно силой слов... Мы должны привлекать к вере при помощи разумных доказательств, тех, кто ищет мудрос­ти...» (Абеляр П. Возражение некоему невежде в области диалекти­ки//Антология мировой философии. В4-хтт.Т. 1.- С. 802). Оцен­ка Абеляра роли разума в религиозной жизни выглядит может быть даже скромнее, чем у Климента или Августина, но в XI веке она звуча­ла крайне революционно, и не в последнюю очередь за эту оценку Абе­ляр был подвергнут жестоким преследованиям.

Свое наивысшее выражение рационалистические моменты идеологии средневекового свободомыслия нашли в теории двух ис­тин или «двойственной истины». Эта теория переносит проблему со­отношения веры и разума, религии и знания в сферу взаимоотноше­ний теологии и философии. Главный смысл теории «двух истин» - Утвердить независимость науки и философии от вероисповедных Догм теологии.

В средневековой мысли существовали различные варианты ^"еории «двух истин». Один из них, представленный Шартрской шко­лой, сводился к утверждению различий предмета и методов теоло-

гии, с одной стороны, науки и философии, с другой. Теологии отдава­лась область сверхъестественного, науке и философии - область знания, относящаяся к естественному миру. Истина сверхъестест­венного откровения в силу авторитета «Священного писания» и церкви должна быть принята на веру. Философия же в своем иссле­довании опирается на разум и опыт. Основные усилия представите­лей Шартрской школы были направлены на то, чтобы доказать поло­жение об отсутствии противоречий между теологией и философией в силу различия их предметных областей и методов, хотя несомненный примат отдавался теологии.

Более радикальным выглядит вариант теории «двух истин» представленный латинскими аввероистами Сигером Брабантским к Боэцием Даккийским. Представители данного направления свобо домыслия действуют в новых исторических условиях. К этому вре мени были переведены на латинский язык произведения Авиценны Альфараби, Маймоннида, Ибн-Геброля, ряд произведений арабо язычной науки - медицины, астрономии, математики, оптики. Ещ-большую роль сыграли переводы античных философов Платон» Плотина, Прокла. Особое значение имел перевод «Метафизики Аристотеля.

В отличие от представителей Шартрской школы, Сигер Бра-бантский и Боэций Даккийский уже борются, по возможности, за полную автономию научно-философского знания и доходят до признания возможности полной противоположности теологии и философии по ряду важных вопросов. В своемучениио нуметри-ческом единстве разума Сигер Брабантский выдвинул идею веч­ности мира и вечности разума как природного качества человека. Согласно учению Сигера всеобщий и вечный разум обеспечивает адекватное познание мира каждому человеку, поскольку он при-частен этому разуму. Отдельный человек может ошибиться, разум же, как таковой, никогда не ошибается. В сущности, здесь выска­зывается уверенность в объективной ценности человеческого зна­ния, накопленного веками и проверенного опытом людей. Данные науки и исследования человеческого разума, по Сигеру, находятся как бы вне сферы веры, основываясь на законах мышления и при­роды. Важным средством обоснования автономии понятийно-ра­циональной сферы было подчеркивание латинскими аввероиста­ми иррационального характера религиозной догматики, невоз­можности обоснования ее средствами разума, противоположности самим началам науки. ,

Перед католическими теологами руководством церкви была поставлена задача выработать средства противодействия влиянию свободомыслия, и в то же время учесть возросший авторитет науки я философии. Наилучшим образом, с точки зрения церкви, эту задачу решил Фома Аквинский (1225 - 1274 гг.). Учение Фомы Аквинского вскоре после его смерти было признано в качестве официального

учения католицизма. Краеугольным камнем всей громадной фило-софско-теологической системы Фомы Аквинского является новая, по сравнению с Августином, версия теории о гармонии веры и разу­ма. Аквинский провозгласил, что вера не должна противоречить ра­зуму, что некоторые принципиальные положения вероучения могут быть рационально обоснованы. Например, разум способен доказать догматы о существовании Бога, о сотворении мира, о бессмертии ду­ши и др. В конечном счете, разум и вера направлены к познанию од­ной и той же Истины - Бога, но делают они это разными путями. Ра­зум опирается на науку и философию, вера - на теологию. Возмож­ность гармонии разума и веры базируется на том факте, что Бог открывается человеку двумя путями: естественным - через сотво­ренный мир и сверхъестественным - через откровение. Наука и фи­лософия средствами разума, познавая сотворенный мир, приходят к мысли о существовании Бога и управлении Богом всеми процесса­ми в этом мире. Теология на основании сверхъестественного откро­вения, содержащегося в Библии и решениях церкви, позволяет че­ловеку принять наиболее важные истины вероучения.

Признавая возможность совпадения выводов, к которым че­ловек приходит на основании разума и веры, Фома Аквинский в то же время подчеркивал, что они не могут и не должны противоречить друг другу. Разум и вера - это принципиально различные пути к Истине. Основанием для принятия истин разума служит их внут­ренняя убедительность, доказательность всех исходных положе­ний, основанием же для принятия истин веры служит авторитет возвестившего их Бога. Итогом деятельности разума является зна­ние. Итогом же деятельности веры является вероучение. Знание - это область очевидных и доказуемых истин, а вера - неочевидных и недоказуемых.

Одну и ту же истину нельзя одновременно знать и верить в нее. Человек о чем-то либо достоверно знает, либо он принимает это за веру. Согласие с истинами разума является следствием логической необходимости, согласие же с истинами веры является актом свобод­ной воли. Проведя четкое различие между разумом и верой, Фома Аквинский отделял науку и философию от теологии и обосновал тем самым их относительную самостоятельность. Но относительная са­мостоятельность, по Аквинскому, отнюдь не означала, полного обо­собления веры от знания и знания от веры. Фома Аквинский исклю­чает возможность признания теории двух истин. Согласно его уче-яию, в науке и философии не может быть признано истинным то, что является ложным, с точки зрения теологии. В случае конфликта Меэкду ними решающим является критерий истин откровения, кото­рые превосходят своей истинностью и ценностью любые рациональ­но доказательства. Таким образом, Фома Аквинский признавал Ценность научного знания, рациональных доказательств и в то же ^емя сохранил контроль теологии над наукой и философией.

Итак, средневековая христианская философия, сохраняя приверженность основным принципам религиозного философского стиля мышления и мировоззрения, прошла длительный путь разви­тия. Начав с небольших по объему и довольно простых по содержа­нию «Апологий», она закончила созданием грандиозных философ-ско-теологических систем, в которых получили свое отражение и развитие все стороны философской теории: онтология, гносеология, философия истории, этика и эстетика.

Христианство, возникшее в I в. н. э в Палестине, восточной провинции Римской империи, уже ко II–III вв. было широко распространено по всей территории империи и даже за ее пределами. О том, что совсем недавно эту веру называли «соблазном для иудеев, безумием для эллинов и недозволенной религией для правительства», быстро забыли. и уже в 325 г. указом императора Константина христианство объявляется государственной религией Римской империи. Считается, что сам император в знак лояльности принял крещение, но, тем не менее, наряду с новой верой продолжали действовать и храмы древних богов.

Просуществовав (с переменным успехом) в данной роли семьдесят лет, в 395 г., когда по приказу императора Феодосия Великого запретили под угрозой смертной казни так называемые языческие религии и закрыли все языческие храмы, христианство становится религиозным монополистом в огромной империи. В это же время начинается, как сказали бы теперь, террор в отношении философов, объявленных приспешниками языческих богов и, соответственно, еретиками. Однако не сама религия была в этом виновата. Тогда что стало причиной гонений? Существует известная поговорка, что историю пишут победители. Ее можно немного дополнить – и дополняют… Искренне проникся римский император проповедью всеобщей любви? Едва ли. Скорее всего, для победившей стороны управлять народом под эгидой новой веры стало выгоднее. И введение (именно введение, а не принятие) христианства – не исключение, а лишь подтверждение этого нерадостного правила. Так было в Римской империи, так было на Руси, когда князь Владимир копьем и мечом «крестил» свой народ, так было в Новом Свете, когда европейские миссионеры, сопровождаемые отрядами солдат, наставляли на «путь истинный» коренных американцев. С прискорбием стоит признать, что история человечества вовсе не полна рассказами о взаимной любви и братстве. Нет больше древних философов с их тягой к прекрасному и проповедью всеобщей дружбы и единства. И даже такой мирной религией, как христианство, некто ухитряется – причем весьма успешно! – прикрывать свои антигуманные поступки. Вспомним крестовые походы, вспомним сотни лет инквизиции, не говоря уже о более мелких печальных фактах из истории религий. Конечно, биография не одного только христианства успела ознаменоваться такими горькими моментами. Не следует забывать, что первых христиан римские власти бросали на корм львам на цирковые арены, такое тоже было. Хотя подобные ситуации не оправдывают того, что последовало дальше.

В 529 г. император Юстиниан закрыл последнюю языческую школу философии – Академию. Кстати, что именно означает слово «язычество», несущее, как правило, негативный оттенок? Можно предположить, что слово «язычество» происходит от слова «язык», т. е. «то, что во языцех», иначе говоря «то, о чем говорят». Естественно, что древние верования и древние философские системы были именно тем, о чем много говорили. Так, что мы видим, что ничего страшного или негативного в этом слове нет. Но историю пишут победители…

На формирование христианской философии значительное влияние оказало учение иудейско‑эллинистического философа Филона Александрийского. В частности – предложенный им метод аллегорического толкования Библии.

Но самые первые философские идеи христианства можно обнаружить в новозаветных текстах: в Евангелии от Иоанна и посланиях апостола Павла. А первыми попытками философского осмысления христианства можно считать гностицизм, учение Оригена, апологетику и патристику.

Важнейшее место в христианской философии занимает учение о спасении, то есть путях обретения райского блаженства и приближения к Богу.

Евангелие от Иоанна начинается упоминанием Божественного логоса – Слова. Иисус Христос как мессия – спаситель мира – отождествляется с Божественным логосом.

В посланиях апостола Павла затрагивается вопрос об отношении христианства к иудаизму и язычеству. В «Послании к Римлянам», например, сказано, что нет ни эллина, ни иудея, что Иисус пришел спасти всех. В некоторых других посланиях апостол Павел говорит, что вся языческая мудрость и философия – ничто перед божественной мудростью и что языческая философия только совращает верующих с истинного пути, указанного, естественно, в Библии. Но в то же время апостол Павел утверждает, что и язычники должны иметь возможность достичь познания Бога. На этих противоречивых высказываниях и базируется как позитивное, так и негативное отношение христиан к языческой философии.

Термин «гностицизм» происходит от древнегреческого «гносис» – «познание». Для гностицизма характерен синтез различных религий и философских учений. Возникнув в I в. в Сирии или Александрии, во II в. гностицизм получил широкое распространение, даже соперничал с христианством.

Вообще существует три вида гностицизма: христианский, языческий и семитско‑вавилонский. Для всех характерно представление о едином божественном начале, из которого посредством череды эманаций возникает иерархически организованный мир, предельно удаленный от Бога. Иногда присутствует и второе первоначало (за что, вероятно, гностицизм в первую очередь и осуждался церковью как источник ереси), являющееся антиподом Бога, это либо материя, либо мрак, либо хаос.

Крупнейшими представителями христианского гностицизма считаются жившие во II в. Василид и Валентин. Василид, к примеру, трактовал Библию следующим образом: ветхозаветный бог Яхве является только главой ангелов так называемого, низшего, т. е. видимого нам, неба. Он же творец‑демиург нашего мира, созданного из света и тьмы (или из добра и зла). Человек вообще – существо тьмы, однако некоторые люди, которых следует именовать пневматиками, обладают душами из надкосмической сферы.

Приход на землю мессии – Иисуса Христа предназначался именно для того, чтобы пневматики – светлые души – могли обрести нечто, именуемое гнозис, и освободиться от оков материального мира и вернуться на небо.

Суть гнозиса сложна как для понимания, так и для объяснения. Как считал Феодот, ее можно постичь, ответив на вопросы: «Кто мы? Где мы? Куда идем? Как освобождаемся?» и так далее. Обладание гнозисом – что, как мы уже поняли, присуще очень немногим людям – позволяет человеку познать свое внутреннее Я и восстановить внутреннее единство с высшим, духовным, невидимым небом.

Живший во II–III вв. философ Ориген родился и долгое время жил в Александрии. Он учился философии в школе Аммония, а потом и сам возглавил философско‑христианскую школу в Александрии, где раньше преподавал Климент Александрийский. Говорят, что, дабы избежать греховных плотских искушений, Ориген оскопил сам себя. Несмотря на столь ревностное отношение к вере, в 231 г. Ориген, осужденный двумя синодами, лишенный звания пресвитера, был изгнан из Александрии. После изгнания, перебравшись в Палестину, он открыл собственную школу. Однако во время антихристианских волнений был арестован и брошен в тюрьму, где скончался от пыток.

Ориген разработал учение о трех уровнях смысла Библии. Первый смысл – буквальный, или телесный, второй – моральный, или душевный, третий, самый важный, – философскомистический, или духовный. При этом, развивая свое понимание духовного смысла Библии, Ориген ориентировался на стоицизм и неоплатонизм, т. е. языческую философию, в которой он пытался найти обоснование христианских идей. Мыслитель считал, что языческая мудрость – это первый шаг на пути духовного роста человека, необходимая подготовка восприятия христианства, поэтому обучение учеников в своей школе он начинал именно с античной философии.

Описанная в Библии история мироздания в понимании Оригена выглядела примерно следующим образом: прежде чем сотворить время, Бог создал некое количество духовных существ (духов) и наделил их нравственной свободой. Один из духов так сильно возлюбил Бога, что слился с логосом и стал его сотворенным носителем. Посредством этой души позднее Сын Божий и воплотился на Земле. Все остальные свободные духи стали вести себя по‑разному, в результате чего возникло три вида существ: различные ангелы – те духи, которые возлюбили Бога; демоны – духи, отвернувшиеся от Бога; люди – духи, в душах которых установилось равновесие между любовью и нелюбовью к Богу.

Высшая цель Божественного творения заключается в том, чтобы все духи обрели любовь к Богу. Поскольку Бог не действует принуждением, он создал физический мир, куда и попадают падшие (демоны) или не определившиеся (люди). В физическом мире все, кто попадает в него, могут ощутить на себе, что такое зло и его последствия, и сделать свой выбор в пользу добра и любви к Богу. Таким образом, физический мир – это средство для исправления заблудших. Нашему физическому миру предшествовало бесконечное количество таких же миров, и в дальнейшем будут существовать новые и новые, до тех пор, пока все заблудшие духи не возлюбят Бога и не вернутся в духовный мир. Таким образом, Ориген утверждал обязательное спасение для всех, в том числе и дьявола, и временность адских мук.

Поскольку учение Оригена очень отличалось от сформировавшейся позднее официально принятой христианской теологии, не удивительно, что оно вызвало осуждение церкви, и особенно за идеи неизбежного спасения для всех; существования бесконечного количества предыдущих миров; предсуществования душ; о душе Христа как о сотворенном духе, что ставит Христа ниже Бога Отца, тогда как официальная церковь считала их равными.

В связи с таким положением вещей в 543 г. по приказу императора Юстиниана Ориген был объявлен еретиком. Но, несмотря на это, учение Оригена оказало немалое влияние и на видных деятелей христианского вероучения, и на средневековую философию в целом.

Теперь коснемся апологетики. В переводе с древнегреческого слово «апологетика» означает «оправдание». Апологетикой назвали течение в христианской философии, развившееся в II–V вв. и имевшее целью защиту христианского вероучения. Особо актуальна апологетика была до 325 г., до того момента, как христианство стало государственной религией в Римской империи, а христиане из «недозволенных соблазнителей» превратились в пример для подражания. Защита христианского вероисповедания проходила по трем основным направлениям. Целью первого было доказать иудеям, что пришествие именно Иисуса Христа было предсказано в Ветхом Завете и что христианство сменяет иудаизм по Божьей воле. Целью второго – дать приемлемое для так называемых язычников (т. е. рациональное и философское) обоснование христианскому вероучению. Целью третьего было доказать правительству собственную лояльность.

Как показала история, доказать иудеям то, что мессия – это Иисус Христос, христианам не удалось и до сих пор. Что же касается философии, то собственно философские идеи обнаруживались в первую очередь в тех апологиях, которые были направлены против язычников. В процессе решения поднятой в них проблемы отношений между разумом и верой, языческой философией и христианством сформировались две противоположные точки зрения, сохраняющиеся и по сей день.

Патристикой называлось религиозно‑философское учение так называемых отцов церкви, то есть философов и богословов периода раннего христианства, чьи точки зрения стали лидирующими при формировании ортодоксальной христианской теологии. Развитие патристики происходило в основном в III–VIII вв.

Догматы христианского вероучения принимались в ходе жесточайших дебатов на многочисленных соборах (съездах церковной элиты). Окончательное утверждение догм происходило на самых главных для христиан Вселенских соборах. Таким образом, стоит понимать, что догматы любой религии – это просто мнения обыкновенных земных людей, которые в какой‑то момент перетянули чашу весов в свою пользу.

Главные философско‑теологические проблемы, обсуждавшиеся в патристике, были следующими: троичность Бога и соотношение между божественными ипостасями; природа Иисуса Христа – божественная, человеческая или богочеловеческая; отношение веры и разума и так далее.

Патристику принято делить на раннюю и зрелую, восточную и западную. К ранней патристике обычно относят тех философов‑богословов, чьи учения позднее были приняты не полностью, а взгляды частично даже осуждены церковью (например, взгляды Оригена). Таких лиц именуют не отцами церкви, а церковными писателями.

Что же до восточной и западной патристики – учение западных отцов церкви сыграло роль главным образом для развития католического вероучения, а восточных – для православного.

Определение 1

Христианская философия - это мировоззренческая установка, основанная не только на способности мыслить как источнике познания, но и на силе «сердца». Это два источника знаний, слитые воедино и являются источником познавательной деятельности человека.

В христианской философии выходят на передний план такие вопросы, на которые философы не могли дать четких ответов, так как они не выводятся посредством чистого разума. Это мировоззрение как учение об истине требует христианской веры, дающее философам максимум творческой свободы

Христианство обогатило философскую науку мощной совокупностью моральных правил и установок. При этом, для христианства в целом, как и для ее философии не характерен революционный радикализм, речь идет не о негативной оценке действительности с призывами к агрессивным действиям, а скорее о моральном протесте. Все необходимые перемены же христианство возлагает на Бога. Важными составляющими христианской философии являются вера во второе пришествие Христа и надежда на спасение, на жизнь вечную. Поэтому любовь к Богу и праведная жизнь на Земле ее центральные мотивы.

Принципы христианской философии и их краткая характеристика

К основным принципам христианской философии относят:

• монотеизм
• теоцентризм
• креационизм
• персонализм
• провиденциализм
• ревеляционизм
• линейность истории

Монотеизм. В Библии впервые говорится о Боге как о едином и уникальном, кардинально отличающегося от всего прочего, дало возможность понимать трансцендентное единственно возможным способом. В греческой философии Платон указывал на космос как на видимого Бога, Аристотель называл "божественными" звезды, но после библии стало невозможным подобное сознание. "И когда обратишь глаза свои к небу и увидишь солнце, луну, звезды, и все, что ни есть на небе, не дай завлечь себя и не делай культа из этого".

Теоцентризм представляет собой концепцию, противоположную антропоцентризму и космоцентризму, при которой абсолютным наивысшим бытием считается Бог.

Теоцентризм основан на следующих мировоззренческих и религиозных установках:

• вере в единого Бога, он является всем сущим, а не природа.
• вере в всеобщее богоприсутствие.
• сотворение Богом человека по образу и подобию Божьему
• важнейшей составляющей земной жизни человека является его духовное познание, следование нравственным законам, любви к ближнему.

Креационизм - это концепция, согласно которой Бог является творцом всего бытия, в основе его лежит Слово и Божественная Воля.

На сегодня существуют различные концепции креационизма, как христианские, так и не христианские, претендующие на статус научных. В христианском креационизме выделяют два течения:

• Буквалистский (младоземельный) креационизм - то есть мир был создан буквально за шесть дней, как и написано в Библии и около 6000 лет назад.
• Метафорический (староземельный) креационизм - согласно которому шесть дней творения это метафора, которая адаптирована для людей с различным уровнем знаний, на самом же деле земля создавалась миллиарды реальных лет. Это связано с тем, что в Библии слово «день» не всегда означает сутки, но и неопределенный отрезок времени.

Провиденциализм - это историко-философский метод, который заключается в изучении исторических фактов как промыслы Божьего, высшего Провидения, движение истории по заранее подготовленному плану Божьему для спасения человека.

Замечание 1

Первыми христианскими философами, которые рассмотрели всемирную историю, как последовательную систему разветвления событий на пути к эсхатологическому царствию Божьему, были Евсевий и Иероним, а также в трудах Блаженного Августина в основе движения исторического процесса лежит Божественная воля. Именно он задал рассмотрение истории до появления Христа и после, по «шести возрастам» мира, «по четырем мировым монархиям».

Персонализм - это экзистенциально-теистическая концепция, согласно которой личность рассматривается как высшая духовная ценность, Бог при этом понимается как верховная личность.

Персонализм в христианской философии, в отличие от различных других видов персонализма, основан на вере в божественное происхождение человека и сотворения его по образу и подобию Божьему. Немаловажным является и тот факт, что свобода выбора личности в христианстве одна из духовных ценностей.

Линейность истории. В античности в основном время понималось как цикличное и бесконечное. У Платона, например, идея циклизма истории выражалась во мнении, что периодически повторяются события в истории, в том числе и сам философ, и его школа.

Замечание 2

По мнению исследователей, Ветхий завет с эсхатологическими идеями заложил основу для понимания времени как уникального и безвозвратного. Так, Августин считал идею цикличности времени ложной, потому что цикличность и повторяемость времени делает невозможным уникальное появление Христа и конечное спасение человека на Страшном суде.

Ревеляционизм – богооткровения лежат в основе средневековой гносеологии, все необходимые знания для спасения человеку приоткрываются Богом в священном писании. При этом важное место занимает интуитивное, духовное познание Бога.

Греческим философом Платоном выдвигается теория эроса, при этом под эросом понимается стремление к совершенствованию. Христианство же предложило новое понятие "агапэ" - любви, которая является бескорыстным и вечным даром Бога людям. При этом любит в первую очередь Бог, человек же оказывается способным к новой любви только при изменении себя внутреннего, уподобляясь Богу в добрых делах и поступках. Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая, или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею познание всякое и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто.

Западноевропейская философия средних веков – это философия христианская. В первые века христианская философия существовала в виде апологетики – оправдания христианства. Первым ярким хрис­тианским мыслителем, который систематизировал христианство, был Аврелий Августин, которого католическая церковь возвела в ранг Блаженных.

Августин Блаженный (354-430) жил на полвека раньше Прокла, и в его философии много идей неоплатоников, но дух его филосо­фии сильно отличается от духа античной философии.

Родился Августин в Северной Африке, мать его была христиан­кой. Сам же он к христианству шел долго и мучительно – через мани­хейство, скептицизм, неоплатонизм. Свои искания он подробно опи­сывает в "Исповеди" – первом сочинении такого жанра.

В возрасте тридцати трех лет Августин принял христианство, стал активным деятелем христианской Церкви, неумолимым гонителем многочисленных еретиков, отступников от официальной доктрины.

Бог у Августина – нематериальный Абсолют, противопоставлен­ный миру и человеку. Бог не излучает из себя мир, как у Плотина, а творит мир из ничего (это представление называется креациониз­мом). Бог – не безличное единство, а личность, сотворившая мир по своей добровольной склонности, причем творящая его непрерывно. Если Бог отнимет от вещей свою производительную силу, они сразу исчезнут. Божественное существо Августин представляет в сответствии с догматом триединства, установленным Никейским собором. Вторую ипостась, Бога-Сына, Логос-Слово, он рассматривает как самосознание Бога-Отца и как то "да будет", в результате которого появился мир. Платоновские "идеи", образцы вещей, превратились у Августина в предвечные мысли Бога-Творца.

Время – это мера движения и изменения сотворенных вещей, оно не существовало до творения мира. Вечность – не бесконечно дляще­еся время, она противопоставляется времени. В ней нет "прежде" и "после", лишь постоянное "теперь".

Борясь с дуализмом, Августин доказывал, что зло не сущест­вует само по себе, зло – это только отсутствие или малая степень добра. Эту проблему – объяснение наличия зла в мире при абсолютной благости и всемогуществе Творца – называют теодицеей. Теодицею Августина, объявившего зло ослабленным добром, иногда называют христианским оптимизмом.

Человеческая душа, созданная Богом, имеет начало, но не может иметь конца. К ней неприложимы никакие пространственные и коли­чественные характеристики, она полностью противопоставлена телу. Каким образом нематериальная душа соединяется с материальным телом, Августин объяснить не сумел.

Абсолютное превосходство души над тленным и преходящим те­лом требует пренебрежения ко всем благам и соблазнам чувственного мира. Чем большим количеством вещей пренебрегает человек, тем выше его добродетель. Блага человеческой жизни делятся на те, ко­торыми можно наслаждаться (любовь к Богу) и на те, которыми нуж­но только пользоваться, не привязываясь к ним.

Поскольку грех Адама и Евы, передавшийся всему человечеству, исказил и ослабил человеческий ум, он должен опираться на божест­венное откровение. Познает человек, черпая из глубин собственного духа, хотя ему иногда и кажется, что из внешнего мира. Душа не су­ществовала до рождения, поэтому источником вечных и неизменных идей в глубинах души может быть только Бог.

Августин различает науку и мудрость: наука – это познание, поз­воляющее нам пользоваться вещами, а мудрость – это познание ду­ховных объектов и божественных дел.

Концепция истории Августина интересна тем, что в ней появилась идея прогресса. Содержание истории – это борьба божьего царства и земного царства. Божье царство составляют люди, избранные и ведо­мые Богом, земное царство - люди, чьи поступки определяет их сво­бодная греховная воля. Прогресс проявляется в расширении божьего царства. Последняя эпоха человеческой истории, начавшаяся вместе с христианством, соответствует шестому дню творения, за которым последовал день отдыха. Так и в день Страшного суда избранная часть человечества отделится от подавляющего большинства грешни­ков, с которыми она была перемешана в течение всей человеческой истории, и соединится с Богом. Нечестивые же будут соединены с их истлевшими телами и ввергнуты в вечный огонь.

В первые века христианства, когда ожидалось со дня на день вто­рое пришествие и конец света, резко обозначилась противополож­ность религиозных и мирских устремлений. Мир, которому осталось существовать считанные годы или десятилетия, не только не имел значения, но и мог стать препятствием для спасения души. Этим дик­товалось требование аскетического пренебрежения ко всем благам и соблазнам чувственного мира.

Около восьми веков господствовал августинизм в католической философии и в качестве идеала пропитывал сознание каждого челове­ка. К осуществлению такого идеала, разумеется, не было готово средневековое общество, и создалось напряжение, ножницы между идеалом и возможностью его осуществления. Это и стало причиной поворота к другой крайности. С небес на землю стал перемещаться взор человека XII-XIII столетий. Маятник пошел в сторону натура­лизма, который достиг пика своего развития в XVIII веке.

В XII-XIII веках даже в среде кардиналов и папской курии тело больше не считается "мерзкой оболочкой души" (по выражению Гри­гория Великого), к нему относятся уважительно – при жизни челове­ка и после его смерти. Бонифаций VIII запрещает расчленение тела умершего короля, хотя еще после смерти Людовика Святого эта про­цедура считалась обычной.

Все это не означает, что земное ценится само по себе, в отрыве от небесного ("отрыв" произойдет несколькими столетиями позже), это означает, что небесное для людей XII века стало проявляться через земное. Возрастает внимание к эфемерному, мимолетному, ибо в ми­молетном выражает себя не что иное, как вечное. Духовное просвечи­вает через материальное. Сфера духовного расширяется, и матери­альный мир, который раньше противопоставлялся духовному миру, теперь становился его символом или даже проявлением. «Глядя на красоту и великолепие мира, ты поймешь, что он подо­бен прекрасному гимну и все, что создано на земле, в своем многооб­разии звучит в унисон, образуя аккорд высшей красоты" (Гильом Овернский). Земные явления – необходимые ноты в аккордах божественного гимна. Мало того, чуткое ухо по этим нотам может восста­новить его звучание.

Хотя в раннем средневековье непосредственной целью борьбы были обычно земные блага, земная власть, но ценности, во имя кото­рых люди жили и сражались, не были земными – это град Божий, рай, вечная жизнь и т.д. В XII веке происходит плавное обращение к зем­ному миру и его ценностям.

Труд из отрицательной ценности – наказания – трансформируется в положительную – участие в созидательных делах, угодных Богу. Отступает мысль о том, что всякое новшество вдохновлено дьяволом, технический прогресс не отождествляется более с грехом. Меняется отношение к Христу: возрождается интерес к Иисусу как к человеку, к обстоятельствам его жизни. Меняется отношение к человеческому телу, земле, земной истории. Монахи в раннем средневековье приучи­ли общество к представлению, что смех – самое постыдное из звуча­ний, которые могут издавать уста. Евангелия не говорят о том, что Иисус в своей земной жизни хоть раз смеялся, поэтому и человек должен не смеяться, а оплакивать свою испорченную первородным грехом натуру. Но в XIII веке смех рассматривается как прообраз рай­ской радости. В теории главенствовали крупные университетские те­ологи, а в повседневной практике важнейшим образцом выступал Франциск Ассизский. Франциск всегда предстает с радостным лицом, и своей братии он советует проявлять веселость. Молодые английские францисканцы вновь основанного оксфордского монастыря так ревностно следовали этим советам, что буквально заходились в приступах частого безум­ного смеха, вызывая даже беспокойство у руководителей ордена.

На фигуре святого Франциска следует остановиться подробнее. В юности Франческо Бернардоне из итальянского городка Ассизи ув­лекался провансальской поэзией. Он и позже называл себя трубаду­ром. Как у большинства великих мистиков, его вера была подобна не теории, а влюбленности. С такой точки зрения писатель Герберт Чес­тертон объясняет аскетизм святого Франциска: "Расскажите жизнь Франциска как жизнь трубадура, безумствующего во имя любви, и все станет на свое место. Никого не удивит, что поэт собирает цветы на солнцепеке и простаивает ночи в снегу; превозносит телесную, земную красоту – и не ест; славит золото и багрец – и ходит в лохмо­тьях; стремится к счастью – и к мученической смерти. Все эти загад­ки легко разрешаются в простой истории любой благородной любви". Франциск был озарен сиянием Божественной любви, и его самоотре­чение было не самоконтролем, а страстью, наслаждением.

Христос для Франциска – Богобытие, безграничное во времени и повсюду сущее в пространстве. Франциск видел, что пребывание Христа в мире не прервалось, он напомнил обещание: "Я с вами до скончания века". Он показал, что любить позволено не только Бога, но и тварный мир. Любовь святого Франциска распространялась на все одушевленные и неодушевленные создания. Он хотел идти к им­ператору и умолять его, чтобы тот запретил убивать братьев жаворон­ков; любовью умиротворяет злобного волка; проповедует птицам; собирает с дороги червей и относит их в безопасное место. Он чувствует такую любовь и благоговение к огню, что не позволяет братьям тушить загоревшуюся на нем одежду. Для него были откры­ты сердца всех тварей, и легенда гласит, что природа питала ответ­ную любовь к Франциску.

Он видел мир не отделенным от Бога. Сохранился рассказ о том, как один из его монахов однажды "был так вознесен в Боге, что ви­дел в Нем, Творце, все творение Его, и небесное, и земное, и все их совершенства, и степени, и различные порядки; и ясно уразумел тог­да, как каждое творение являло своего Творца, и как Бог пребывает и над, и внутри, и вне, и вокруг всех творений."

Свое собственное тело святой Франциск добродушно и насмешли­во называл "братом ослом" и укорял за леность и непослушание, но готов был слушать справедливые жалобы этого "брата осла". Однаж­ды Франциск, больной и изнуренный, спросил одного монаха, как ему быть со своей плотью, потому что, обессиленная, "она сама уже ни о чем не просит". Монах спросил святого: слушалась ли плоть Франциска, пока была в силах? И он ответил: в совершеном согласии жили мы, я и она, и дружно служили Христу. Тогда монах сказал: "Где же, отец, милосердие твое, где же любовь и снисходительность? Как мог бы ты служить Христу без помощи тела? Разве справедли­во отказывать в помощи такому верному другу, который жизни не жалел для тебя? Не бери, отец, этого греха на душу." И поблагодарив монаха, Франциск начал говорить своему телу: "Радуйся, брат тело, ибо отныне я охотно буду исполнять твои желания и поспешу помочь твоим горестям".

Папа Иннокентий III утвердил орден, основанный Франциском, но вскоре структура и характер ордена сильно изменились. Он был реорганизован по иерархическому принципу, а его глава ("генерал") стал назначаться папой. Франциск отошел от руководства окостенев­шим орденом, который в результате многочисленных пожертвований верующих быстро перестал быть нищенствующим.

Одновременно с францисканским был основан орден святого До­миника, тоже объявивший себя нищенствующим. В дальнейшем до­миниканцы стали главным орудием инквизиции, духовной жандарме­рией, они называли себя "псами господними" (по-латыни - domini-canes). Наряду с францисканцами, они занялись преподаванием в университетах, захватив руководство некоторыми из них.

XII-XIII века – это время расцвета схоластики (от лат. schola -школа). Схоластика – не теория, а стиль философствования, стиль мышления. "Священное учение, – говорил Фома Аквинский, – пользуется челове­ческим разумом не для того, чтобы доказать веру, а для того, чтобы прояснить все то, что предлагается в этом учении". Выявление, прояснение – определяющий принцип схоластики. Чтобы прояснять веру через разум, необходимо прояснить сначала саму систему мысли. Это помогала сделать особая организация письменного изложения, выявляющая сам процесс разворачивания мысли. Отсюда проистекает схематизм схоластических сочинений.

Схоластические писания дожны были отвечать трем требованиям:

Достаточное перечисление (всеохватность),

Достаточная членораздельность (членение текста на главы, рубрики, параграфы),

Достаточная взаимосвязь.

Это не значит, что схоласты мыслили более упорядоченно, чем Платон или Аристотель, но они считали необходимым четко выявить упорядоченность и логику своей мысли. Схоластика обладала моно­полией на образование, поэтому страсть к "выявлению" и "разъясне­нию" проникла практически в каждый ум, занимающийся проблема­ми культуры, превратилась в "умственную привычку". В трактате по медицине, пропагандистской листовке, биографии Овидия – везде об­наруживается все та же одержимость систематикой делений и подраз­делений, демонстрацией методики. Это пристрастие оказало непо­средственное воздействие и на все искусства. В музыке это достига­лось введением такта, а в изобразительных искусствах – с помощью точного и систематического разделения изобразительного простран­ства. В готической архитектуре господствовал "принцип прозрачнос­ти": членения интерьера могли быть "прочитаны" с фасада.

Схоластическая философия достигла своей вершины в творчестве Фомы Аквинского (1225-1274), который осуществил синтез аристо­телевской философии и христианства.

Св. Фома был сыном графа Аквинского, замок которого был рас­положен в Неаполитанском королевстве. Шесть лет он учился в уни­верситете Фридриха II в Неаполе, затем в Кельне и Париже. Вопре­ки сопротивлению семьи вступил в доминиканский орден.

Фома Аквинский тоже отстаивал позитивное отношение к плоти против "августинианских ворчунов": пренебрежение к телесному на­чалу, говорил он, представляет собой рецидив манихейства. В противоположность платоновско-августинианской традиции, рассматривавшей вселение души в тело человека как некое наказание для нее и видевшей в телесном существовании души ущербность, Фома считал соединение души и тела нормальным явлением бытия.

Бестелесная душа творится Богом для данного индивидуального тела и всегда соразмерна ему. Но индивидуальности человеческая ду­ша не утрачивает и после смерти конкретного тела, которое она оживляет. Это происходит благодаря специальной помощи Бога, осо­бому акту, который сохраняет ее индивидуальную суть и в состоянии бестелесности. Но бестелесное существование души является ущербным, ибо полная субстанция человека требует единства души с телом, которое и восстанавливается в день Страшного Суда.

Фома Аквинский окончательно примирил католическую церковь с учением Аристотеля. Многие положения томизма (учения Фомы Аквинского) почерпнуты из Аристотеля.

Св. Фома отвергал доказательства бытия Бога, которые исходят из непосредственной данности Его человеческому сознанию, опро­вергая августинианцев и мистику, не принимающую необходимость Церкви. Могут быть только косвенные доказательства – из следст­вий. Доказательств таких пять.

1. Все, что движется, имеет причиной своего движения нечто иное. Следовательно, дожен быть перводвигатель.

2.Все в мире имеет причину. Должна быть первая причина.

3. Мир состоит из случайностей, должна быть абсолютная необходимость.

4.Различные степени совершенства измеряются абсолютным пре­делом, следовательно, должно быть абсолютное совершенство.

5. Мир целесообразен, следовательно, должен быть Бог, полагаю­щий цели для всего, что происходит в природе.

Идя одним из пяти путей, человеческий ум убеждается в бытии Бога.

В Боге сущность и существование едины. У остальных – от ангела до камня – сущность не определяет всей конкретности их существова­ния. Чтобы оно появилось, необходим акт милостивого Бога.

Пассивную аристотелевскую первоматерию Фома объявил про­дуктом творчества Бога "из ничего". Кроме материальных форм, есть бестелесные (ангелы). Духовной материи, в отличие от августиниан­цев, Фома не признавал.

Фома не соглашался с августинианскими "ворчунами", что каждое явление мира – результат непосредственного вмешательства сверх­природного Бога. Бог действует не так примитивно, Он использует естественные ("вторичные") причины как свои инструменты.

Творение произошло не сразу, а поэтапно. Оно было делом не безличной необходимости, а Божественной Личности, которая дейст­вует, исходя из склонности своей свободной воли.

Прямое божественное озарение, интуитивное познание, которое у Августина считалось возможным для человека, стало у Фомы приви­легией ангелов. Но, по иронии судьбы, в 1272 году Фома сам пережил озарение и за минуту узнал нечто такое, после чего все написанное стал ценить не больше, чем солому. Заканчивать "Сумму теологии" он не стал.

С 1879 года стало обязательным во всех католических учебных заведениях преподавать систему св. Фомы (томизм) как единственно верную философию. Вследствие этого она представляет собой не только историко-философский факт, но и действенную силу.

1. Вера и философия христиан. В то же время, когда появились последние античные философские системы, неопифагореизм и неоплатонизм, началось развитие новой философии, философии христиан. Она была связана с античной традицией и имела аналогичный характер с современной ей философией греков. Однако она не могла быть понята как результат развития греческой философии, поскольку имела новое собственное начало - христианскую веру.

Изначально христианство - учение непосредственных учеников Христа - не было философской системой, не имело даже философских оснований. Это было, главным образом, моральное учение. «Существуют три божественных принципа Господа, - писал святой Варнава. - Надежда жизни, как начало и конец нашей веры, Справедливость, как начало и конец суда, и Любовь, радостная и веселая, как свидетельство справедливой деятельности».

Учение заключалось в трех понятиях: познание, закон и предсказание, а именно: познание Бога, моральный Закон и Предсказание загробной жизни. Это не было философской системой, но было тем фундаментом, на котором постепенно выросла система, включающая в себя целостную теорию Бога и мира, жизни и спасения. Метафизические проблемы интересовали в то время умы, и христиане не могли не искать решения, которое бы соответствовало их вере, в особенности тогда, когда вокруг них язычники провозглашали идеи, которые ей не соответствовали.

2. Философия христиан и философия греков. Христианство осваивало мир в соответствии со своими идеями, но одновременно само впитывало чужие идеи. Его новые адепты, язычники, вносили в христианские общины идеи, которые были разработаны языческой философией. Некоторые фрагменты христианского взгляда на мир не были в целом обозначены в изначальной вере, но они могли быть истолкованы тем или иным способом - они были открыты для чуждых влияний. Другие проблемы были определены верой, но требовали объяснения и понятийной формулировки - это была вторая область чужих влияний. Понятия заимствовались главным образом из греческой философии, ибо в ней они были более совершенны. В тот период, когда зарождалось христианство, философские понятия греков были столь наполнены религиозным содержанием, что могли быть легко приспособлены к любой вере.

Очень широко в этот период использовались идеи Платона, Аристотеля, стоиков, киников, а впоследствии и идеи неоплатоников; под их влиянием формировалась философия христиан. Из платонизма были восприняты идеалистический взгляд на мир и убеждение в превосходстве духовного над материальным; из аристотелизма - концепция Бога как первопричины и цели мира; из стоицизма - идеи о том, что материальный мир пронизан духом; из кинической философии - равнодушие к преходящим вещам, даже скептицизм мог быть использован, поскольку он придавал ценность чувственному и разумному познанию, давал непосредственные аргументы тем, кто в откровении и вдохновении видели источник познания истины.

Фундамент христианства был уже заложен в учении Христа, и только впоследствии эти чуждые влияния начали проявляться. Они отражались не на ядре учения, а на его понятийной трактовке и систематическом развитии. Греция придала форму христианской философии, но когда эта форма не соответствовала исходной вере, Церковь отбрасывала ее решительной рукой. Существуют определенные аналогии между ранней философией христиан и современной ей философией язычников; но христианская философия также обладала собственными особенностями, которые не давали возможности свести ее к Чемулибо, что уже было до сих пор в философии: Бог на земле и в сердцах, любовь и милость как основа жизни, индивидуальное понимание Бога и отношение к Нему.

Ранние христианские мыслители восприняли греческие определения философии, но, однако, дали им иное толкование. Приводя, например, определение, что философия есть «любовь к мудрости», Иоанн Дамаскин пояснял, что «истинной мудростью является Бог, следовательно, любовь к Богу является настоящей философией». Используя другое определение, согласно которому философия является «уподоблением Богу», он добавлял, что это уподобление может быть достигнуто с помощью мудрости и познания, но оно может также достигаться справедливостью и благочестием.

3. Периодизация христианской философии. Христианские идеи, которые были введены в первые века в европейскую философию, остались в ней навсегда. Не всегда, правда, сама философия осознавала для себя свою принадлежность к христианству. Особый акцент на эту принадлежность делался в первые четырнадцать столетий новой эры, и эти столетия создали христианскую философию в собственном значении этого слова.

Эти несколько столетий подразделяются, в свою очередь, на два периода. Один продолжался примерно до VI в.: это период, который, согласно принятому делению, принадлежит еще античности; в этот период христианская философия развивалась параллельно с нехристианской. Это было время формирования основополагающих доктрин. Если более поздние мыслители будут защищать или объяснять христианские доктрины, то мыслители первого периода их только разрабатывали. Наиболее заслуженные из них стали называться Отцами Церкви (pater), а их учение - учением Отцов, или патристикой.

Второй большой период христианской философии после двухвекового застоя начался примерно с XIII в. и продлился почти до конца XIV в. Он охватил время средневековья. Период средневековой философии, как правило, называется в общепринятой терминологии, хотя и не вполне точно, периодом схоластики. Это было время детального и систематического завершения христианской философии.