Католический собор св людовика на лубянке. Католический храм святого Людовика на фотографиях разных лет
Читайте также
Удивительно, но факт: один из своих лучших проектов, дом Морозова, Шехтель проектировал и строил, не имея архитектурного образования. Савва Морозов имел особое чутьё на людей и умел видеть то, что сегодня мы называем «тренд». Морозов, выпускник Кембриджского университета, выбрал для особняка стиль английской неоготики, в оформлении же предоставил Шехтелю полную свободу и неограниченные возможности. Большой удачей можно назвать то, что Шехтель работал над оформлением вместе с Михаилом Врубелем. Шехтель с Врубелем тщательно проработали все детали интерьера, создав уникальную, неповторимую атмосферу. Особняк Морозова считается одним из прообразов дома булгаковской Маргариты. Интересный факт: в своём доме Морозов укрывал Баумана. На приёме, устроенном для московского генерала, революционер, представленный как «друг семьи», сидел за одним столом с «хозяином Москвы», в то время как его искала вся московская полиция.
Особняк Рябушинского
Особняк Рябушинского – уникальное здание, настоящее произведение искусства. По желанию Рябушинского, который не хотел, чтобы фасад выходил на улицу, Шехтель вынес парадное крыльцо на красную линию, а сам особняк отодвинул вглубь и разбил небольшой сад. Как и во всех своих проектах, здесь Шехтель тщательно продумывал все детали. Интерьер дома поражает своей продуманной эклектичностью. Один из символов особняка Рябушинского – мраморная лестница, выполненная в форме волны, но и кроме неё здесь есть, на что посмотреть и чему восхититься. Поражают огромные окна второго этажа, рамы, выполненные наподобие цветов и деревьев и арки крыльца, похожие на рожки улиток, цветочные мотивы и волны – символ вечного движения в рисунке паркета холла и столовой. Сегодня в особняке Рябушинского находится дом-музей Горького, который жил здесь с 1931 года. Очень советуем сходить, не пожалеете.
Ярославский вокзал
Глобальный проект Шехтеля – здание Ярославского вокзала. Ярославская железная дорога связывала Москву с Белым морем и северными губерниями, поэтому Шехтель избрал для своего проекта новорусский стиль, преломленный, конечно, архитектором в индивидуальной манере. В 1901 году Шехтель проектировал павильоны для международной выстави в Глазго, где он впервые занялся переработкой древнерусских мотивов в архитектуре. В проекте вокзала сложные архитектурные решения совмещены с необыкновенной простотой, вокзал напоминает северные погосты-тройники . Декоративная лепнина, керамические панно, выполненные в абрамцевской мастерской – всё это отражает гениальный замысел Шехтеля.
МХТ им. А. П. Чехова
Над проектом МХТ имени Чехова Шехтель работал безвозмездно. Финансировал работу Савва Морозов. Преданный ценитель театра, Шехтель, отложив все заказы, перестроил старое здание МХТ и выполнил внутреннюю художественную отделку. Биограф Шехтеля, Кириченко писал: «Близкая по своим устремлениям творчеству Шехтеля программа театра вдохновила его на создание одного из лучших своих произведений. Он создал в театре атмосферу серьезности, почтительного и благоговейного отношения к искусству, невольно подчиняющую себе зрителя. Все, от конфигурации и размеров помещений, цветовой гаммы до мебели» светильников и шрифта надписей, подчинено единой цели: созданию особого мира, интеллектуально и эмоционально насыщенного". Интересный факт: Шехтелю принадлежит идея оливкового занавеса со стилизованным мотивом волны и с серо-коричневой тканью панно, где на фоне волн летит чайка - та самая, которая осталась навсегда эмблемой МХТ.
Церковь Николая Чудотворца
В 1915 году Шехтель принимает православие и на следующий год создаёт своё лучшее, как он сам считал, творение – деревянную церковь Николая Чудотворца у Соломенной сторожки. Деньги на строительство шли из пожертвований, всего было собрано 3000 рублей. Строение было выполнено по одному из любимых Шехтелем мотиву – древнерусского Вологодского зодчества. Виртуозно исполнив историческое начало, Шехтель почти буквально воспроизвел формы и принципы деревянного зодчества прошлого. Постройка церкви заняла месяц. Такой краткий срок объясняется тем, что Шехтель отказался от тождества технологий и построил эту шатровую церковь по каркасной системе. В 1935 году храм был закрыт, шатёр и колокольня сломаны, потом здесь находилось общежитие, к 60-ых годам церковь была окончательно разрушена и снесена. На её месте было построен пятнадцатиэтажный дом для сотрудников милиции. В 1997 году храм был восстановлен, в 300 метрах от его прежнего места расположения.
Усадьба Локалова
Ещё одно шехтелевское творение в неорусском стиле – усадьба купца Локалова в селе Великое Ярославской области. Красивое, будто пряничное здание, с кокошниками и башенками, с массой элементов, характерных для древнерусского зодчества, со шпилем, украшенным затейливым флюгером. У этой усадьбы судьба непростая. С 40-ых годов XX века здесь расположен детский дом, первыми «поселенцами» стали ребятишки, привезенные из блокадного Ленинграда. Не смотря на то, что усадьба Локалова внесена в реестр памятников культуры, сегодня она находится в плачевном состоянии. Изразцовые печи и украшенные коваными дымниками трубы разрушены, бронзовые элементы оформления фасадной ограды и ворота были сняты и сданы в металлолом, сохранилась только сама кованая ограда и массивные столбы ворот. Двухэтажная пристройка кладовки разобрана. Вырублены сады на приусадебном участке. Ситуация, к сожалению, типична для нашего времени…
7 пророческих видений СолженицынаСвятого Людовика Французского в Москве начал свою историю в конце XVIII в. В договоре между Россией и Французским государством 1786 года декларировалась «совершенная свобода веры» подданных Франции в России. В 1789 г. французский вице-консул обратился к московским властям с прошением о разрешении строительства храма. Генерал-аншеф П. Еропкин ответил положительно, но по настоянию императрицы Екатерины II предложил французской диаспоре построить не в центре города, а в Немецкой слободе, что, естественно, французам очень не понравилось.
Продолжая переговоры, они все же смогли переубедить императрицу, получив разрешение на строительство храма римо-католического исповедания в районе Кузнецкого моста, где проживало много граждан Франции.
10 марта 1790 г. небольшая деревянная католическая без колокольни была благословлена, а 30 марта 1791 г. – освящена в честь французского короля Людовика IX Святого, канонизированного в 1297 г.
Сначала стоял на арендованной территории, но затем земельный участок был выкуплен и к 1806 г. состоял из двух довольно крупных владений с садом, расположенных между Малой Лубянкой и Милютиным переулком.
В результате Великой французской революции и сопряженных с ней событий в Москву, начался приток французов, спасавшихся от репрессий, колония разрасталась. Маленький деревянный костел с трудом вмещал всех молящихся. Но только в 1833 г. началось строительство каменного храма, завершившиеся 2 года спустя – 24 ноября 1835 г. – его благословением. Автором проекта считают архитектора Александра Осиповича Жилярди, довольно известного по тем временам. Впрочем, некоторые пытаются приписать авторство его двоюродному брату Дементию Ивановичу Жилярди или считают, что построен в соавторстве. Активное участие в строительстве и украшении храма принимал и скульптор С.П. Кампиони.
Сооружен в стиле позднего ампира. Базилика с полуциркульной апсидой, украшенная шестиколонным тосканским портиком и двумя небольшими колоколенками по бокам от входа. Освящение храма совершено 17 июня 1849 г.
На имевшемся земельном участке французская диаспора построила кроме костела св. Людовика еще множество зданий – богадельню, училище, гимназию и др. Все они были экспроприированы в пользу государства в 1917-1919 гг., а на католическое священство, как и на православное, начались гонения. Впрочем, храм не был закрыт. В 1922 г. во время изъятия церковных ценностей прихожане, жертвуя личными сбережения: серебряной посудой, украшениями и прочим, откупились от властей, не позволив разорить свой храм. В результате, он оставался действующим и дальше, хотя его служители продолжали подвергаться гонениям и высылались из страны.
Костел Людовика Святого оставался в СССР одним из двух действующих католических храмов (второй – в Ленинграде). Здесь в 1926 г. было совершено несколько тайных хиротоний (рукоположений) епископов для служения на советской территории. Долгие годы в храме служил органист А.Ф. Гедике, известный музыкант и композитор (1877-1957).
Солнечные часы храма
Новый расцвет храма начался в 1991 г., когда 28 мая здесь вступил в должность Апостольского администратора для католиков латинского обряда европейской части России архиепископ Тадеуш Кондрусевич.
Ныне в храме св. Людовика проводятся службы на французском и русском языках (для прихода св. Петра и Павла, которому так и не возвращен костел в Милютинском переулке). Костел открыт для свободного посещения, требуя от посетителей только тишины и скромной одежды.
Годы
Храм Святого Людовика Французского (фр. Eglise Saint Louis des Français à Moscou ) - католический храм в Москве , расположенный на улице Малая Лубянка , дом 12А. Один из трёх действующих католических храмов Москвы наряду с кафедральным собором Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии и храмом св. Ольги в Люблине. При церкви действует воскресная школа, скаутское движение (Скауты Европы).
История
В 1789 году проживающие в Москве французы подали прошение о разрешении им строительства католического храма. После получения разрешения от московских властей и его одобрения императрицей Екатериной II был построен небольшой деревянный храм на участке между Малой Лубянкой и Милютинским переулком . Освящение церкви во имя французского короля Людовика IX Святого состоялось 30 марта 1791 года .
В настоящее время, в связи с тем, что третий исторический католический храм Москвы - храм Св. апостолов Петра и Павла в Милютинском переулке так и не был возвращён Церкви, в храме Святого Людовика проводят службы как приход Святого Людовика (преимущественно франко- и англоязычный), так и приход Св. Петра и Павла (преимущественно русскоязычный).
Список настоятелей и администраторов храма
- 1789-1793 отец Жан-Батист Песм де Матиньикур
- 1793-1802 отец Гоие
- 1802-1805 отец Кьен
- 1805-1807 отец Марион
- 1807-1812 отец Адриан Сюррюг
- 1812-1828 отец Антуан де Малерб
- 1828-1832 отец Мишель Герье
- 1832-1835 отец Николя Энжерран
- 1835-1837 отец Шибо
- 1837-1839 отец Вюаньо
- 1839-1846 отец Отран
- 1846-1865 отец Кудэ
- 1865-1883 отец Амабль Беесо
- 1883-1884 отец де Коснак
- 1884-1900 отец Леон Вивьен
- 1901-1911 отец Альбер Либерсье
- 1911-1913 отец Эжен Бертло
- 1913-1921 отец Жан-Мари Видаль
- 1921-1926 отец Зелинский
- 1926-1936 епископ П. Э. Невё
- 1936-1945 отец Леопольд Браун
- 1945-1947 отец Антуан Лаберж
- 1947-1949 отец Жан де Мата Тома
- 1949-1967 отцы Иосиф Бутурович, Станислав Роговский, Витольд Броницкий, Михаил Тардивис
- 1967-1990 отец Станислав Мажейка
- 1990-1991 отец Франциск Рачунас
- 1991 отец Антоний Гей
- 1991-2008 отец Бернар Ле Леаннек
- 2008-2013 отец Адриен Массон
- c 2013 отец Вячеслав Горохов
Архитектура
Храм Святого Людовика Французского построен в стиле классицизм , представляет собой трёхнефную базилику с высоким центральным и более низкими боковыми нефами . Вход оформлен колоннадой, по обеим сторонам колоннады расположены невысокие колокольни.
В 90-е годы была проведена масштабная реконструкция внутреннего пространства храма.
Над главным алтарём находится живописное изображение Преображения Господня . На алтаре левого нефа в центре расположена статуя св. Людовика , слева от него - статуя св. Бернара Клервоского , справа св. Франциска Сальского . Немного правее, на отдельном постаменте статуя св. Антония Падуанского . Также в алтаре левого нефа установлены небольшие статуи святых покровительниц Франции: св. Жанны д’Арк и св. Терезы из Лизьё . Правый алтарь посвящён Богородице, здесь установлена статуя Девы Марии, Царицы Святого Розария . После советского периода сохранился лишь один старинный витраж с изображением св. Иосифа, находящийся в правой части храма.
Напишите отзыв о статье "Храм Святого Людовика Французского (Москва)"
Литература
- «В тени Лубянки…» О судьбах настоятелей церкви Святого Людовика Французского в Москве: воспоминания Леопольда Брауна и обзор материалов следственных дел/ Сост. И. И. Осипова - М.:Братонеж, 2012. ISBN 978-5-7873-0691-0 .
Ссылки
|
||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Храм Святого Людовика Французского (Москва)
В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n"en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д"Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c"est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d"honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu"est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s"excuse – s"accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..
Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.