Белкин – сугубо еврейская фамилия. Анатолий белкин

Сын патриарха советской криминалистики, ученый-математик, по совместительству юрист, эрудит, блистающий в программе «Своя игра», но никогда не переступавший порог главного интеллектуального шоу «Что? Где? Когда?» Анатолий Белкин рассказал о том, как с детства приходилось отстаивать свое еврейство, как «помогала» пятая графа при поступлении в знаменитый МФТИ, как его не приняли в знаменитый «Клуб знатоков», и какие мероприятия в МЕОЦ считает обязательными для посещения.

Анатолий Рафаилович, ваша фамилия наводит на ассоциации с изумительными повестями А.С. Пушкина “Повести Белкина”. Получается, что Белкин – русская фамилия?

Белкин – сугубо еврейская фамилия. Евреям фамилии начали давать в конце XVIII – начале XIX века, к этому руку приложил Державин. Моя означала в переводе с идиша – «сын Бейли», то есть бейлькинд. Со временем она стала звучать как Белкин. Дед мне показывал семейное древо по восходящей, там 15 поколений левитов. И всех мужчин звали Рафаил либо Самуил.

Чем занимались ваши родители? Я слышала, что отец был знаменитым юристом.

Мой отец, Рафаил Самуилович, был, можно сказать, патриархом советской криминалистики. Прошел всю Великую Отечественную войну. Когда я родился, он был майором, позже дошел до генерала милиции. Он был автором множества работ по Уголовному праву, до сих пор не имеющих аналога в криминалистике (такие как «Энциклопедия криминалистики»), а в университете МВД, где он возглавлял кафедру, даже есть мемориальный кабинет отца.

Ваши родители соблюдали еврейской традиции?

Нет. Хотя я левит, но, тем не менее, отец был против моего обрезания, и деду не позволил. А иврит я сам учить не хотел, да и в годы моей молодости это было небезопасно. Сейчас знаю на иврите только одну фразу: אני לא עולה חדש אני טייר מִבּרִית הַמוֹעָצוֹת . Она переводится как: “Я не новый репатриант, я турист из Советского Союза”. Выучил ее в 1991 году, когда приехал к родне в Израиль.

В течение жизни вам пятая графа мешала каким-то образом?

Безусловно, уже с детства. Дрался из-за этого постоянно. Не было дня, чтобы я не пришел домой без синяков. Недавно встретил одного из тогдашних врагов-одноклассников, он узнал, протянул руку, но я руки не подал. Хотя злобы давно нет.

Тем не менее, вы поступили в долгопрудненский МФТИ, в котором была процентная норма.

Именно в нее я и попал. Нас было трое евреев на курсе. Это был единственный ВУЗ, в который я мог бы поступить. Хотя я был победителем физтеховской олимпиады, мне это не сильно помогло. Потому что на экзаменах откровенно «валили». Например, на одном из экзаменов мне поставили 4 только за то, что при переносе ответа из черновика в чистовик я допустил опечатку.

Но, тем не менее, я прошел через “убойную” группу, поступил и закончил с отличием. В дипломе всего одна четверка. После института закончил аспирантуру, и даже досрочно защитился. Потом долго работал в системе Академии Наук, а в 1991 году мы первыми в Советском Союзе организовали частный научный институт, который функционирует до сих пор.

Как же вы пришли в юриспруденцию? У вас, насколько я помню, нет юридического образования. Как связалась математика и юриспруденция?

Правильно помните. Поэтому я своим студентам всегда говорю, что вам читает уголовный процесс профессор Белкин, а вот ему-то его никто не читал. Что до юриспруденции, то здесь связь очень простая. Я занялся уголовным процессом, доказыванием, а там логика близка к математической. Так что бывших математиков не бывает.

Большинство людей знают вас как участника популярной передачи “Своя игра”. Как вы попали в число ее участников?

В 1995 году мы с семьей ездили в Израиль. В нашей тургруппе оказалась мама Александра Гуревича, который был художественным руководителем “Студия 2В”. Подружились. Нас с женой пригласили на программу “Устами младенца”, а позже я попал и на “Свою игру”, познакомился с бывшим главным редактором Володей Молчановым. Понравился ему, попал в первую “Золотую дюжину”, был успешен. В итоге даже в 1997 году ездил от России в Стокгольм на Олимпийский чемпионат Jeopardy, аналогом которой и является наша “Своя игра”. Нас даже принимал шведский король, а в номере, в котором я жил, висел список нобелевских лауреатов, которые в нем останавливались.

В чем отличия между американской игрой Jeopardy и “Своей игрой”?

Во-первых, у них нет вопросов-аукционов – это чисто российская придумка, а у них Daily Double – если выпал, то можно ставить, сколько хочешь, без торга. Мне, кстати, это помогло. Я поставил все, что у меня было, а противники не могли поставить ничего. Мне достался вопрос, в каком году была введена экономика как дисциплина, за которую вручают Нобелевскую премию. А во-вторых, у них в зале присутствуют редакторы, которые контролируют правильный ответ игрока.

Глядя на вас в “Своей игре”, я всегда думала, что по такому игроку как вы «плачет» главная интеллектуальная телеигра страны – “Что? Где? Когда?”. Как у вас складывались отношения с этой передачей?

Непросто. Первый раз я пришел попробовать свои силы еще в далеком 1977 году, когда создатель игры Владимир Ворошилов решил собрать новые команды. Поскребли по сусекам и пригласили нас как студентов МФТИ. Но видимо Ворошилову не понравилось, что мы там все, дескать, лидеры, и он принял эмоциональное решение нас рассадить по разным командам. Нам это не понравилось, и мы ушли.

И вы оставили попытки стать знатоком?

Я еще раз попробовал, отправил им заявку через 10 лет. И мне отказали. Сказали, что у них уже есть один Белкин, и второй им не нужен. Так что я потом, в основном, играл в спортивное “Что? Где? Когда?”. По нему мы устраиваем турниры в МЕОЦ и по «Своей игре». Проводим и игру “Еврейское счастье” по мотивам “Кто хочет стать миллионером”. Устраиваем поэтические вечера. Провели даже Всероссийский конкурс иронической поэзии и юмористической песни “Умный смех”. И все наши мероприятия бесплатные, так что прийти на них может любой желающий.

Анатолий Рафаилович Белкин (род. 12 июня 1955, Москва) - российский юрист, специалист в области уголовно-процессуального права, криминалистики и судебной экспертизы; известен также как поэт и игрок в спортивную версию «Что? Где? Когда?».

Кандидат физико-математических наук (1981), доктор юридических наук (2000), профессор, действительный член РАЕН по секции «Литература и пропаганда знаний» (2001), академик-секретарь отделения «Точные методы в гуманитарных науках».

Биография

Отец - известный советский и российский криминалист Рафаил Самуилович Белкин (1922-2001), мать - инженер-металлург Генриета Лазаревна Белкина (7 сентября 1922 - 15 июня 2014). Сестра - российский учёный-криминалист Елена Рафаиловна Россинская (род. 1949).

Окончил факультет управления и прикладной математики Московского физико-технического института в 1978 году и аспирантуру того же вуза по кафедре члена-корреспондента АН СССР Г. С. Поспелова в 1981 году.

В 1981 году в Московском физико-техническом институте защитил кандидатскую диссертацию на тему «Применение теории графов к анализу и оптимизации функционирования одного класса сложных систем».

До 1987 года работал старшим научным сотрудником в Научном совете АН СССР по комплексной проблеме «Кибернетика», с 1987 года - заведующий сектором систем поддержки принятия решений во вновь образованном Институте автоматизации проек­тирования АН СССР (позже - РАН, директор - академик О. М. Белоцерковский).

В 1991 году основал первый частный научно-исследовательский институт в России - Институт Независимых Исследований, ныне специализирующийся в области судебно-экспертной деятельности, и до нынешнего времени является его генеральным директором.

В 2000 году в Воронежском государственном университете защитил докторскую диссертацию по теме «Теория доказывания: криминалистический и оперативно-розыскной аспекты».

С 2000 года - профессор кафедры уголовного права, процесса и криминалистики Московского государственного университета приборостроения и информатики. Ведёт преподавательскую деятельность также и в других вузах.

Член Президиума Международного конгресса криминалистов.

Член Международной Ассоциации содействия правосудию (МАСП).

В 2000-2008 годах параллельно был сотрудником (консультантом) бюро проверки газеты «Комсомольская правда».

Женат, двое детей.

Игровая деятельность

В «Что? Где? Когда?» играет с 1997 года, бессменный капитан команды «Неспроста», Командор Интеллектуального клуба «Неспроста», организатор и топ-редактор ряда крупных турниров.

Трёхкратный чемпион высшей лиги чемпионата Москвы по «Что? Где? Когда?» (1998/99, 1999/2000, 2000/01), двукратный чемпион России по «Что? Где? Когда?» (2004, 2006), шестикратный чемпион Суперлиги МАК (1999-2006), чемпион мира по «Что? Где? Когда?» (2008) в составе команды «Неспроста».

В ноябре 2007 года решением № 19 Комиссии по этике Международной ассоциации клубов (МАК) ЧГК был лишён звания сертифицированного судьи и редактора за «грубейшие нарушения игровой этики»; однако в марте 2008 года это решение было отменено президентом МАК Н. И. Стеценко как необоснованное, все обвинения с Белкина публично сняты, и было «объявлено о его полной невиновности». Впоследствии состав Комиссии по этике МАК был существенно изменён.

В феврале 2009 года Белкин был бессрочно дисквалифицирован Исполкомом Ассоциации московских клубов (АМК) во всех турнирах, проводимых АМК и под эгидой АМК. В неофициальной части решения Белкин обвинялся в «жульничестве и манипулировании результатами турниров». С просьбой об аналогичной дисквалификации АМК обратилась также и к МАК ЧГК; но Международная ассоциация не поддержала дисквалификации и вообще не выступала с какими-либо обвинениями или заявлениями по этому поводу. Сам Анатолий Белкин неоднократно утверждал, что это была спланированная акция с целью устранить его команду «Неспроста». Тем не менее, в знак протеста Белкин прекратил собственно игровую деятельность, хотя продолжает организовывать и проводить турниры по интеллектуальным играм.

Анатолий Белкин

информация о персоне

Анатолий Белкин родился 12 июня 1955 года. Окончил Московский физико-технический институт, стал членом Нью-Йоркской Академии наук, а в 1991 г. организовал в Москве Институт Независимых Исследований. Кроме того, Анатолий Рафаилович пишет стихи: в 2000 г. вышел третий томик его лирики. По своим убеждениям Белкин - убеждённый атеист, материалист и дарвинист. «Я понимаю несовершенство теории эволюции, но альтернативы всё равно нет», - говорит он.

Игровая карьера

В 2009 году Анатолий сыграл в Автомобильном кубке, где неожиданно проиграл вторую игру Ирине Соболевской, и в Юбилейных играх, где, однако, выиграть не смог.

В 2011 году выиграл одну из самых больших сумм за одну игру за всю историю программы - 51 000 рубль! Такой большой суммы никто не выигрывал с 2006 года - новый успех Анатолия Рафаловича! Спустя три года он установил два рекорда за одну игру - 70 001 рубль (третье место в общем рейтинге игроков) и 53 верных ответа за игру при 0 неверных.

Личные рекорды результативности в «Своей игре»

• Старые правила - 1 441
• Новые правила - 70 001

Редакция «Сибирского энергетика», выбирая персону очередного номера, решила сделать шаг в сторону от привычного формата издания, освещающего исключительно энергетику и ЖКХ. Чтобы отойти от отвлечённых рассуждений о мегаваттах и киловольтах, мы решили взять интервью у участника легендарной телевизионной игры, «знатока» с 28-летним стажем Владимира Белкина. И обратились к нему с вопросами о том, как можно попасть в телепрограмму, каковы его отношения с коллегами вне игры и что нужно, чтобы создать команду в игре и в жизни. А во время беседы корреспондент газеты неожиданно обнаружил, что Владимир Григорьевич всё-таки имеет отношение к энергетике. И необычно смотреться на полосе издания не будет.

– Владимир Григорьевич, вы играете в элитарном клубе «Что? Где? Когда?» с 1982 года и являетесь, пожалуй, одним из старейших и известнейших игроков. У каждого из «знатоков» своя история прихода в клуб – тот же Фёдор Двинятин признался, что пришёл по объявлению в газете. Каким образом вы оказались в числе «знатоков»?

– Это было достаточно любопытно. Где-то в 1979 году у меня мама спросила, смотрел ли я программу «Что? Где? Когда?». Я тогда ответил, что рекламу не смотрю – помимо телеигры так называлась рубрика в «Вечерней Москве», где были объявления, что, где и когда продаётся. Она мне объяснила, что есть такая программа, и сказала: «Посмотри, это интересно». Я посмотрел. Как сейчас помню, играл тогда Борис Ерёмин с компанией, мне понравилось. А мы всё же, когда смотрим «Что? Где? Когда?», сами играем, отвечаем на вопросы. На некоторые из тех, что тогда звучали, я ответил, и мама предложила написать письмо в редакцию. Тем более что в конце передачи было сказано, что тот, кто желает принять участие в игре, может написать. Я письмо отправил, а потом об этом забыл. И где-то через год вдруг раздаётся телефонный звонок, и мне сообщают: «С вами говорит редактор программы, меня зовут Наталья Ивановна Стеценко. Не могли бы вы подъехать в Останкино?». Договорились, подъехал. И часа три мы с Наташей просто разговаривали за жизнь: кто я, откуда, кого знаю, кого помню. После этого меня пригласили на отбор. Тогда серьёзно к игре не отнёсся: был большой (в кавычках, конечно) спортсмен, играл практически во всё, начиная от футбола летом и заканчивая хоккеем с мячом зимой, и на отбор приехал после двух таймов институтского турнира в НИИ, где работал. Отбор был очень интересный: там собралось человек сорок, наверное, приехавших из разных городов, их каким-то хаотичным образом разбивали на тройки, к которым подходил Ворошилов. То есть первые два часа они садились и играли, кого-то из них отмечали, кому-то просто говорили «спасибо». Часа через три после начала я понял, что начинаю засыпать, потому что был очень уставшим. Так что попал я только на второй этап отбора, а дальше не прошёл. Но меня, наверное, запомнили, и через год опять пригласили. Тогда я уже знал, что делать, так что оказался в клубе в 1982 году. Лучше бы, конечно, это произошло в 81-м, когда за столом были те люди, которые достаточно долго в «Что? Где? Когда?» играли.

– С того момента прошло уже 28 лет, вы сменили довольно много команд. Можете сказать, какую из них вы считаете лучшей? И какой сезон врезался в память?

– Лучше запомнилось не «Что? Где? Когда?», а «Брэйн-ринг». У нас была фантастическая просто команда. Нам достаточно долго сначала не везло, потом как-то прорыв произошёл, и у нас было всё очень хорошо. Вплоть до того, что те, кто нам проигрывал, всегда оставались нашими друзьями. А в «Что? Где? Когда?» было несколько симпатичных игр, но больше всего мне запомнился, кажется, 2000 год, когда в масках играли. Так получилось, что команда, которая хаотично сложилась в предыдущей игре, начала играть в следующей. Там состав был очень странный – Серёжа Царьков, Ира Голубева и я. Тогда играли по такому принципу – команда играет до тех пор, пока не даёт неправильного ответа. После этого она встаёт и Ворошилов сажает на её место кого-то другого. Что самое интересное, когда мы сели, Владимир Яковлевич впервые сказал: «Снимайте маски, будете играть без них». Мы сели, взяли два вопроса, и после этого, я почему-то очень хорошо помню игру, случился вот какой эпизод: у нас спонсором – представителем банка был какой-то мальчик армянин, и когда начали крутить волчок, он встал и произнёс: «Банк просит, чтобы вопрос задала жена писателя Александра Зиновьева». Ворошилов от этого просто остолбенел, но какой-то непонятный вопрос она всё же задала. Мы ответили неправильно, хотя какая-то версия была, и вышли из-за стола. Потом по ходу игры Владимир Яковлевич сказал: «Теперь за стол садится Борис Бурда. Борис, набирайте себе команду». И Боря меня взял к себе, вообще состав был очень удачный. Правда, в определённый момент Друзь меня «передавил» – у меня была правильная версия, но Бурда, будучи капитаном, принял его ответ. Мы проиграли, было очень обидно, после нас сели ребята, которые тоже проиграли. И тогда Ворошилов предложил мне набрать команду, я выбрал тех же людей, что и Боря. И мы взяли последние четыре вопроса, отыграли просто как одно целое. Но, если честно, я в телевизионном клубе не очень много лет играл. Когда я только попал на телепрограмму, прошло несколько игр, потом камеру куда-то забрали – снимали программу на Betacam, а их тогда немного было. Вдобавок у меня ребёнок родился. После вернулся, но уже просто как зритель.

– Но всё же вы были капитаном и сейчас тренируете молодёжные команды. Есть два подхода к созданию команды, причём это касается, наверное, и бизнеса: в неё включают близких людей либо намеренно создают dream team – команду мечты, состоящую исключительно из звёзд или тех, кто максимально компетентен и эрудирован. Вам какой подход ближе – профессионализм отдельно взятого игрока или определённые взаимоотношения в команде?

– Ворошилов говорил в своё время, что ему не нужна команда, в которой люди бы приходили на игру как будто вместе чаю попить, а за пределами игры пусть не общаются, даже ненавидят друг друга. В этом плане идеальная пара – это Друзь и Двинятин, которые много лет играют вместе, но при этом совершенно разные люди. Мне посчастливилось пару раз за них сыграть, и я могу сказать, что Саша без Фёдора – это совершенно другое качество, и Фёдор в одиночку как-то теряется. Они великолепная игровая пара, а в жизни это люди, которые друг с другом практически не общаются. Мне в этом плане повезло – меня на роль капитана пригласил Максим Поташёв, у нас была очень дружная команда, мы к этому очень долго шли. Два-три года сыгрывались, менялись игроки, и к 1996 году определился состав, который мы достаточно долго поддерживали. Мы и за пределами игры собирались вместе. Мне кажется, что при создании команды подход изначально должен быть игровой: пусть даже люди друг друга не любят, но если у них в игре есть связка, это очень важно. В идеале, конечно, нужно, чтобы в команде были хорошие человеческие отношения. Мы взрослые люди и прекрасно понимаем, что игра – это очень маленький, пусть и важный, кусочек жизни, но это всё же хобби.

– А вы лично поддерживаете с кем-нибудь из элитарного клуба дружеские отношения?

– Да, безусловно. С тем же Друзем, с Сашей Рубиным, со всей моей командой: Максом Поташёвым, Юрой Черушевым. Тем же Ровшаном Аскеровым. И дело даже не в том, что я опять с этой командой начал играть – очень много знакомств возникло благодаря игре. Когда я проводил телефонные чемпионаты по «Что? Где? Когда?», в которых играло полторы-две сотни команд, я всех чуть ли не наизусть знал. Плюс к тому ещё очень много ездил по городам, и не только российским, в каждом из них есть если не близкие друзья, то очень добрые знакомые, с которыми просто приятно увидеться и поговорить.

– Телезрителям вы известны ещё и как очень успешный игрок в «Брэйн-ринг». У вас есть какие-то предпочтения касательно двух игр?

– Всё-таки мне больше нравится «Что? Где? Когда?». Потому что в «Брэйн-ринге», как бы это сказать… Козлов (ведущий программы Андрей Козлов. – «СЭ») каждую серию придумывает что-то новое для того, чтобы игра была зрелищной. И когда человеку уже за сорок, играть на кнопке с тем же Балашем Касумовым, у которого реакция в несколько раз лучше, – это тяжело. Хотя мне удавалось его несколько раз переиграть, потому что за спиной была команда. Это очень важно – когда есть команда, ты чувствуешь некую поддержку и уверенность, но, опять же, игра проходит на нервах. Понятно, что есть ответ, но ещё нужно успеть нажать на кнопку. Хотя о телевизионном «Брэйне» у меня остались очень приятные впечатления, потому что это был такой драйв! Правда, играть с Ворошиловым было интереснее. К тому же мне посчастливилось поработать вместе с ним в редакторской группе телекомпании «Игра». После этого я работал во многих телегруппах, и, честно говоря, лучшей организации нигде не было. У Ворошилова всегда было так, что всё по расписанию, и если сказано, что в восемь часов начало игры, то в восемь часов должен звучать первый вопрос. И это правильно. Когда я что-то организую, обычно делаю так, как это прописано в расписании.

– То есть в вас присутствует некий здоровый педантизм?

– Это не педантизм, а любовь к порядку. И я привык отвечать за свои слова, так что это не педантизм абсолютно. Должна быть определённая точность. Если вам говорят, что экзамен будет в 12 часов и в 12 часов начнёте билеты тянуть, вы же не приходите к часу. То же самое и здесь. Чем более популярен и значим человек, тем более к нему должен применяться такой принцип. Говорят же: «Точность – вежливость королей». Мне кажется, что это исчерпывающий ответ. Вопрос в том, как это назвать – можно и педантизмом.

– Мне кажется, что в любом коллективе есть распределение ролей, и в шестёрке «знатоков» оно очень заметно. У вас какое амплуа в команде?

«О телевизионном «Брэйн-ринге» у меня остались очень приятные ощущения, потому что это был такой драйв!»

– У меня была функция капитана и некоего демпфера. Я представляю себе, что это некая вязкая жидкость, в которой работают детали механизма и которая не даёт металлу с металлом соприкоснуться и вызвать какой-то конфликт. Так же и с капитаном – он должен брать на себя ответственность. Если конечно, это хороший капитан. Например, как Андрей Козлов, который готов выглядеть идиотом, но всегда стоит за команду. Это очень важное капитанское свойство. А есть капитаны, которые говорят: «Я весь в белом, а отвечает вот этот». Для меня очевидно – если нет ответа у команды, отвечает капитан. Или человек, которого может озарить. Иногда Поташёва спрашиваешь: «Макс, ответишь?». И если он говорит, что не уверен, то отвечаю я, потому что я капитан команды. Когда начинал играть в «Брэйн-ринг», пытался вести себя как игрок, не как капитан: сидел, не отвечал ни за что, только давал версии. Это было достаточно интересно. Насчёт амплуа – «генератор идей» или «том открытого доступа» – наверное, что-то в этих понятиях есть, но я с психологией не очень дружу. Наверное, всё должно быть интуитивно: надо слышать людей, стараться делать правильные выводы из услышанного. Должна быть атмосфера в команде, чтобы люди, которые друг другу безразличны, смогли сыграть и услышать друг друга. Если капитан создать такой атмосферы не может, должен быть человек в команде, который это сделает. В великой команде Алексея Блинова был такой Володя Левинтов-Левитан, который был, может быть, не самым сильным игроком, но просто славным парнем. Как только его решили заменить, игра развалилась. Потому что нужен некий демпфер, громоотвод.

– Владимир Григорьевич, вы довольно долго тренируете молодёжные команды по «Что? Где? Когда?». Применяете такой подход к ним?

– Да, я стараюсь сделать так. Например, сказать кому-то из детей, что лично он дал неверный ответ, – это неправильно. Потому что команда не смогла выработать правильный ответ. И настрой на то, чтобы работать командой, должен быть. И как только люди перестанут бояться говорить, защищать свою идею, они начнут играть. Конечно, это не всегда удаётся, это легко только на словах, особенно с детьми. К сожалению, у меня в последние годы не было серьёзного материала, из которого можно действительно сильную команду создать. Но сейчас появились восьми- и девятилетние дети, из которых что-то можно будет сделать, если всё будет нормально. Ведь тренировать их в Москве очень сложно, в том же Иркутске это было бы проще. В столице бешеное количество соблазнов, ездить бог знает откуда через пробки и возить детей – это большая проблема. А за её пределами больше энтузиазма – видимо, работает комплекс человека, который хочет чего-то добиться. Я не хочу ничего сказать против любого нестоличного города, но у его жителей есть желание идти вперёд и выше. Когда я занимаюсь со студентами, замечаю, что иногородние растут быстрее, чем москвичи.

– Если не ошибаюсь, вы сами – коренной москвич?

– Относительно коренного – москвич в первом поколении. То есть родился в Москве. И могу сказать, что у нас уже есть какие-то базовые позиции и не надо их добиваться, рваться вверх. Кто-то, конечно, всё это делает, но немногие. Я в этом плане благодарен перестройке, потому что до неё вся моя жизнь была запланирована наперёд: работа в НИИ – инженер – инженер такой-то категории – младший научный сотрудник – кандидат технических наук – старший научный сотрудник. Но тут, к счастью, случилась перестройка. Без неё я бы, наверное, написал докторскую диссертацию, предлагали такое. Но это не то: с металлом работать, конечно, интересно, но с людьми – намного интереснее.

– У вас, насколько я помню, кандидатская диссертация была посвящена металлообработке. Вдобавок у вас 15 авторских свидетельств на изобретения. Можете рассказать об этих изобретениях?

– Это в основном технологические вещи. Я работал в институте, который был связан с атомной энергетикой, и мы делали задвижки для трубопроводов на АЭС. Как вы понимаете, охлаждение на атомных станциях очень важно, и мы работали над его обеспечением. Штамповали задвижки. И изобретения сводятся к методам штамповки, каким-то устройствам для этого. В общем, интересно было работать, но институт развалился, а меня, к счастью, пригласили в телевизионную игру. Безусловно, к счастью, потому что без этого я сидел бы в одном НИИ, на одном месте – в советское время до пенсии всё было определено.

– Но, как вы уже сказали, сделать игру смыслом жизни невозможно, и за её пределами вы являетесь ещё и педагогом дополнительного образования…

– С чем вас и поздравляем. Вдобавок к этому вы ещё и редактор нескольких телепередач. Как вам это всё удаётся совмещать?

– Был и редактором, и автором. Как-то раньше удавалось совмещать, сейчас – нет. Сейчас я в рекламе работаю больше как технический сотрудник – разбираюсь с компьютерным контентом, с самими компьютерами. Плюс к тому занимаюсь фрилансом – от корпоративных игр до тренинга игроков. Ещё я редактор телевизионного «Брэйн-ринга», меня Козлов в программу пригласил, и занимаюсь взрослыми командами. Раньше редактировал различные турниры по «Что? Где? Когда?», но это всё немножко надоело. Тем более что сейчас выросли молодые ребята, которым мой подход к вопросам не очень нравится. Какой-то обиды на это нет, но для меня главное, чтобы вопрос был написан русским языком и его можно было взять. Мог бы и больше успевать, но я очень ленивый человек.

– И не боитесь в этом признаться?

– Нет, потому что так и есть на самом деле. Например, я с большим удовольствием посижу за компьютером, чем буду что-то делать. Хотя в основном я это делаю за счёт сна, а не работы. Но мне всё же всегда интересно раскрутить новое дело с нуля и сделать так, чтобы оно не умерло после того, как ты из него уйдёшь. Сейчас, правда, я ещё не думал, какой можно большой проект сделать. Но сделано уже много – это и молодёжный кубок мира, и всероссийский синхронный чемпионат, и другие чемпионаты России среди детей и студентов. Я поучаствовал даже в организации чемпионата мира по спортивному «Что? Где? Когда?». Снял несколько телепрограмм по собственному сценарию, но, к сожалению, на телевидение они не прошли.

– Что это за программы?

– Телеигры. У нас была очень интересная группа, которая их разрабатывала, фактически собранная из нашей команды. Один раз Макс (Поташёв. – «СЭ») позвонил и сказал: «Нам деньги дают, давай придумаем свою программу». Придумали, сделали, сняли, но человек, который нашёл на неё деньги, не смог её вывести на канал. Был и другой печальный опыт – договор с НТВ, по которому мы сделали нормальную игровую программу на спортивную тематику, они её приняли и оплатили нам всё. А потом запустили спутниковый канал и все деньги ушли на него, вдобавок сменилось руководство. Так что теперь, честно говоря, ничего для телевидения делать сам не буду, но если в группе – то с большим удовольствием.

– Сейчас вы всё-таки имеете отношение к телевидению – работаете редактором для взрослых команд «Брэйн-ринга». Вам с кем проще работать – со взрослыми или школьниками и студентами?

– Нет, абсолютно не влияет. То, что я детей тренирую, – это поддержка внутреннего тонуса. Потому что с ними интересно.

Записал Егор ЩЕРБАКОВ

Белкин Владимир Григорьевич родился 25 января 1955 года в Москве. Окончил МВТУ им. Н.Э. Баумана (факультет автоматизации и механизации производства). С 1978 по 1993 год работал в ЦНИИ технологии машиностроения. В 1989-м защитил диссертацию на звание кандидата технических наук в области металлообработки. В 1991-м организовал Детско-юношеское объединение интеллектуально-творческого развития «МАГИ», где разрабатывались и опробовались методики обучения школьников игровыми методами. В 1992–1996 годах президент «МАГИ». С 1996 года и по настоящее время – президент Межрегиональной общественной организации интеллектуально-творческих игр. В 1995–1996 и 1998–1999 годах – редактор компании «Видео Интернешнл» (телевизионные программы «Своя игра», «Сто к одному», «Устами младенца», «Два рояля»).

Анато́лий Рафаи́лович Бе́лкин (род. 12 июня , Москва) - российский юрист , специалист в области уголовно-процессуального права, криминалистики и судебной экспертизы ; известен также как поэт и игрок в спортивную версию «Что? Где? Когда?» .

Биография

Отец - известный советский и российский криминалист Рафаил Самуилович Белкин (1922-2001), мать - инженер-металлург Генриета Лазаревна Белкина (7 сентября 1922 - 15 июня 2014). Сестра - российский учёный-криминалист Елена Рафаиловна Россинская (род. 1949).

В 1991 году основал первый частный научно-исследовательский институт в России - Институт Независимых Исследований, ныне специализирующийся в области судебно-экспертной деятельности, и до нынешнего времени является его генеральным директором.

Член Международной Ассоциации содействия правосудию (МАСП) .

В 2000-2008 годах параллельно был сотрудником (консультантом) бюро проверки газеты «Комсомольская правда » .

Игровая деятельность

В ноябре 2007 года решением № 19 Комиссии по этике Международной ассоциации клубов (МАК) ЧГК был лишён звания сертифицированного судьи и редактора за «грубейшие нарушения игровой этики» ; однако в марте 2008 года это решение было отменено президентом МАК Н. И. Стеценко как необоснованное, все обвинения с Белкина публично сняты, и было «объявлено о его полной невиновности» . Впоследствии состав Комиссии по этике МАК был существенно изменён.

В феврале 2009 года Белкин был бессрочно дисквалифицирован Исполкомом Ассоциации московских клубов (АМК) во всех турнирах, проводимых АМК и под эгидой АМК . В неофициальной части решения Белкин обвинялся в «жульничестве и манипулировании результатами турниров». С просьбой об аналогичной дисквалификации АМК обратилась также и к МАК ЧГК; но Международная ассоциация не поддержала дисквалификации и вообще не выступала с какими-либо обвинениями или заявлениями по этому поводу. Сам Анатолий Белкин неоднократно утверждал, что это была спланированная акция с целью устранить его команду «Неспроста» [ ] . Тем не менее, в знак протеста Белкин прекратил собственно игровую деятельность, хотя продолжает организовывать и проводить турниры по интеллектуальным играм .

Несколько лет успешно играл в телевизионной «Своей игре », чемпион суперфинала 1997 года, чемпион «Золотой дюжины» 2007 года, принимал участие в мировом кубке «Jeopardy! » в 1997 году .

Литературная деятельность

Лауреат Всероссийского фестиваля юмористической и сатирической песни и поэзии «ЁРШ-2013» , победитель Всероссийского фестиваля юмористической и сатирической песни и поэзии «ЁРШ-2015», дипломант Международного фестиваля авторской песни и поэзии «МАЛЬТИЙСКИЙ ФЕSТ» на Мальте (октябрь 2014 года).

Награды

Монографии и учебники

• Белкин А. Р., Левин М. Ш. Принятие решений: комбинаторные модели аппроксимации информации. - М .: Наука, 1990. - 160 с. - (Теория и методы системного анализа, вып. 26). - 5600 экз. - ISBN 5-02-014378-2 .
• Белкин Р. С., Белкин А. Р. Эксперимент в уголовном судопроизводстве. - М .: Норма, 1997. - 154 с. - 3000 экз. - ISBN 5-89123-131-X , 5-86225-545-1.
• Гинзбург А. Я., Белкин А. Р. Криминалистическая тактика. - Алма-Ата : Аян Эдет, 1998. - 473 с. - 4000 экз. - ISBN 9965-452-13-X .
• Белкин А. Р. Теория доказывания. - М .: Норма, 1999/2000. - 429 с. - 6000 экз. - ISBN 5-89123-323-1 .
• Белкин А. Р. Криминалистические классификации. - М .: Мегатрон, 2000. - 94 с. - 500 экз. - ISBN 5-89601-036-5 .
• Белкин А. Р. (соавт.). Курс криминалистики (общая часть) / ред. В. Е. Корноухов . - М .: Юрист, 2000/2001. - 784 с. - 6000 экз. - ISBN 5-7975-0335-2 , 978-5-7975-0335-4.
• Белкин А. Р. Теория доказывания в уголовном судопроизводстве. - М .: Норма, 2005. - 528 с. - 6000 экз. - ISBN 5-89123-898-5 .
• Михайлов В. А.; Белкин А. Р.; Белозёров Ю. Н.; Бородин С. В.; Белкин Р. С.; Михайлов А. А. Курс уголовного судопроизводства: Учебник для вузов: В 3 тт. / ред. В. А. Михайлов. - Воронеж : НПО Модэк, 2006/2007. - Т. 1-3. - 2256 с. - ISBN 5-89395-709-1 /5-89395-716-4.
• Белкин А. Р. Уголовный процесс. Сборник тестов. - М .: РИОР, 2008. - 272 с. - 2000 экз. - ISBN 978-5-369-00217-9 .
• Белкин А. Р. Уголовный процесс. Сборник тестов. Изд. 2-е, испр. и доп.. - М .: РИОР, 2012. - 254 с. - 2000 экз. - ISBN 978-5-369-01050-1 .
• Белкин А. Р. УПК РФ: нужны ли перемены?. - М .: Норма: ИНФРА-М, 2013. - 416 с. - 2000 экз. - ISBN 978-5-91768-366-9 .
• Белкин А. Р. (соавт.). Теория уголовного процесса: состязательность. Часть 1 / ред. Н. А. Колоколов . - М .: Юрлитинформ, 2013. - 368 с. - 3000 экз. - ISBN 978-5-4396-0321-3 .
• Белкин А. Р. (соавт.). Апелляция, кассация, надзор: новеллы ГПК РФ, УПК РФ. Первые результаты применения. Часть 1 / ред. Н. А. Колоколов . - М .: Юрлитинформ, 2015. - 552 с. - 3000 экз. - ISBN 978-5-4396-0831-7 .

Авторские сборники стихов

• «Alter Ego» (М ., 1994) - коллективный сборник
• «Избранные стихотворения» (в 2-х тт., М .: Интеллект, 1995)
• «Оси координат» (М .: СферА, 2000) - отмечен медалью Державина МОО Союза литераторов РФ
• «Лимерикон, или Всемирная история в лимериках» (М ., 2006) - отмечен Пушкинской медалью Академии российской словесности
• «Парнас колобком» - коллективный сборник пародий (М ., 2007) - автор и редактор-составитель
• «Эпиграмматика» - сборник эпиграмм, миниатюр, каламбуров и аллюзий (М ., 2009)
• «Вороны и лисицы» - сборник «патриотических басен» (М ., 2014)
• «Наноподковки микро-Пегасов» - сборник иронических миниатюр, фрашек, эпиграмм и каламбуров (М ., 2015).

Напишите отзыв о статье "Белкин, Анатолий Рафаилович"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Белкин, Анатолий Рафаилович

Она проснулась поздно. Та искренность, которая бывает при пробуждении, показала ей ясно то, что более всего в болезни отца занимало ее. Она проснулась, прислушалась к тому, что было за дверью, и, услыхав его кряхтенье, со вздохом сказала себе, что было все то же.
– Да чему же быть? Чего же я хотела? Я хочу его смерти! – вскрикнула она с отвращением к себе самой.
Она оделась, умылась, прочла молитвы и вышла на крыльцо. К крыльцу поданы были без лошадей экипажи, в которые укладывали вещи.
Утро было теплое и серое. Княжна Марья остановилась на крыльце, не переставая ужасаться перед своей душевной мерзостью и стараясь привести в порядок свои мысли, прежде чем войти к нему.
Доктор сошел с лестницы и подошел к ней.
– Ему получше нынче, – сказал доктор. – Я вас искал. Можно кое что понять из того, что он говорит, голова посвежее. Пойдемте. Он зовет вас…
Сердце княжны Марьи так сильно забилось при этом известии, что она, побледнев, прислонилась к двери, чтобы не упасть. Увидать его, говорить с ним, подпасть под его взгляд теперь, когда вся душа княжны Марьи была переполнена этих страшных преступных искушений, – было мучительно радостно и ужасно.
– Пойдемте, – сказал доктор.
Княжна Марья вошла к отцу и подошла к кровати. Он лежал высоко на спине, с своими маленькими, костлявыми, покрытыми лиловыми узловатыми жилками ручками на одеяле, с уставленным прямо левым глазом и с скосившимся правым глазом, с неподвижными бровями и губами. Он весь был такой худенький, маленький и жалкий. Лицо его, казалось, ссохлось или растаяло, измельчало чертами. Княжна Марья подошла и поцеловала его руку. Левая рука сжала ее руку так, что видно было, что он уже давно ждал ее. Он задергал ее руку, и брови и губы его сердито зашевелились.
Она испуганно глядела на него, стараясь угадать, чего он хотел от нее. Когда она, переменя положение, подвинулась, так что левый глаз видел ее лицо, он успокоился, на несколько секунд не спуская с нее глаза. Потом губы и язык его зашевелились, послышались звуки, и он стал говорить, робко и умоляюще глядя на нее, видимо, боясь, что она не поймет его.
Княжна Марья, напрягая все силы внимания, смотрела на него. Комический труд, с которым он ворочал языком, заставлял княжну Марью опускать глаза и с трудом подавлять поднимавшиеся в ее горле рыдания. Он сказал что то, по нескольку раз повторяя свои слова. Княжна Марья не могла понять их; но она старалась угадать то, что он говорил, и повторяла вопросительно сказанные им слона.
– Гага – бои… бои… – повторил он несколько раз. Никак нельзя было понять этих слов. Доктор думал, что он угадал, и, повторяя его слова, спросил: княжна боится? Он отрицательно покачал головой и опять повторил то же…
– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.

Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.
Алпатыч, приехав в Богучарово несколько времени перед кончиной старого князя, заметил, что между народом происходило волнение и что, противно тому, что происходило в полосе Лысых Гор на шестидесятиверстном радиусе, где все крестьяне уходили (предоставляя казакам разорять свои деревни), в полосе степной, в богучаровской, крестьяне, как слышно было, имели сношения с французами, получали какие то бумаги, ходившие между ними, и оставались на местах. Он знал через преданных ему дворовых людей, что ездивший на днях с казенной подводой мужик Карп, имевший большое влияние на мир, возвратился с известием, что казаки разоряют деревни, из которых выходят жители, но что французы их не трогают. Он знал, что другой мужик вчера привез даже из села Вислоухова – где стояли французы – бумагу от генерала французского, в которой жителям объявлялось, что им не будет сделано никакого вреда и за все, что у них возьмут, заплатят, если они останутся. В доказательство того мужик привез из Вислоухова сто рублей ассигнациями (он не знал, что они были фальшивые), выданные ему вперед за сено.